— Не могу, ти ж насилник.
— Но я же, — перешел на шепот Каракуль, — по вашему приказу ее… Я ж тоже могу в ментовке рассказать, там интересуются. Да, а кто кассету легавым всучил?
— Вот. Это второй вопрос. Эсли не пиредоставишь бумаги, а у меня эст всэ основания думат, что они у тебя, то сядешь за изнасилование.
— Для этого нужна Лия, ее заявление о факте изнасилования. И потом, не могу я предоставить бумаги, сидя в кутузке.
— Ти умний, — улыбнулся Хачатур Каренович. — Я тоже. А такой вариант подойдет? Я найду Лия, от меня она все равно не уйдет, поверь. Она напишет заявление в милицию, что ти ее насиловал, а тебя нечаянно випустят. В это время Лия убют, ти станешь ее убийцей, так сказат, отомстишь ей за заявление. Нравится? Это в том случае, эсли бумаг не будет у меня на столе. Даю сто пятдесят тисяч.
— Я не знаю, где Лия, не знаю, где бумаги. Но достану их, клянусь, только выдерните меня из ментовки. Хотите, приставьте пару людишек ко мне.
— Какой хитрий. Ти не раз нам показал с Алексом, как умеешь драться. Тебе два человека — тьфу.
— Потому что дурак был, — буркнул под нос Каракуль.
— Что ти сказал? — Каракуль покачал головой, мол, ничего. — Даю двести тисяч! Двести! Ти слишишь?
— Странный вы человек. Неужели думаете, я такой благородный, что стал бы покрывать Лию с документами? За такие бабки?!
— Пачему-то думаю, — признался Хачатур Каренович. — Каракуль, ти допускаешь болшой ошибка. Неужели баба стоит таких денег?
— Ни одна не стоит, — заверил он. — Отпустите меня, я достану бумаги. Да мамой клянусь, достану!
— Я подумаю. Но и ти подумай, хорошо подумай. Иди.
Все же Каракуль надеялся, что Хачик его освободит, ведь сам же засунул в ментовку, в том сомнений не было. И Каракуль разыщет эти чертовы документы. Пусть не за двести, а за сто тысяч «зеленых» потом продаст их Хачику. «Ну, с Хачиком все ясно, у этого шкура горит, — думал Каракуль в машине. — А вот кто сдает из дома Алекса? Пашет и на Хачика, и на ментов, гад. Это он выкрал папку из сейфа. Кто из троих? Стоп, а почему он не отдал папку ментам или Хачику? Странно. Я же держал эти проклятые документы в руках! Что стоило забрать их тогда у Лии? Только бы выйти отсюда без осложнений, припру к стенке всех троих. Подставить так девчонку и меня! Сволочи!»
Каракуль вновь очутился в кутузке. Хмырь все так же лежал в углу, сопел.
Лия ждала. Дни проводила, глядя на дорогу. Ночи до того страшные, что не спала, держала пистолет в руке, не гасила свет. Третий день клонился к вечеру. Еще одну ночь вынести здесь одной, ничего не зная о сыне и вообще ничего не зная, просто невозможно. И Каракуль беспокоил. Кто он: враг или друг? Тогда ночью поверила, что он хотел помочь. А что было делать? В ее положении примешь помощь даже от сатаны. Она на все согласна, лишь бы вернул Антона. С каждым часом паника все больше поселялась в душе. Лия решила, что останется тут до утра, а завтра пойдет в город, и будь что будет.