— За какое преступление? — полюбопытствовала я.
— За пощечину королю, — шепотом поведала Тиа.
Ее отец вскинул блеклые глазки и, кивнув, снова углубился в изучение содержимого тарелки.
— Кто стал третьей сомнамбулой? — продолжила я допрос.
— Прачка Ним, ровесница молодого графа, сирота. Но она так безобразна, что трудно заподозрить его сиятельство в симпатии к девушке. Вся рябая от оспы. Четвертой стала Сима, тоже горничная. Она была приятной на личико, но заикой.
— Достаточно. К обеду напиши список с именами и характеристиками всех сомнамбул. А вы, магистр Арвин, проверьте сведения и даты. Девичья память такая ненадежная штука, мне ли не знать. — И я с удовольствием отметила, как Тиа прикусила губу.
Архивариус склонил голову:
— Сделаю, таинэ. Но позвольте полюбопытствовать, для чего? Маги замка уже изучали феномен, но никакой системы не обнаружили. Ни малейшей закономерности!
— Ну как же ни малейшей, магистр! — возразила я. — Все они — молодые девушки. Все уснули в своих постелях. Все послушны амулетам подчинения или магам, поэтому продолжают работать. Кстати, как выглядит Виветан?
Неужели и фрейлину припахали?
— Уже никак, — скорбно опустились уголки губ архивариуса. — Она разбилась во сне. Упала с лестницы.
— Когда это произошло?
— Через неделю после того, как ее настигло проклятие. Два года назад.
Почему мне кажется, что это убийство? Но ведь наверняка Дэйтар расследовал смерть фрейлины.
— А вторая сомнамбула когда появилась?
— Через пару ночей после трагедии.
Заметали следы и увлеклись? Как же хочется поговорить с женихом! У меня к нему бездна вопросов, а он в тюрьме прохлаждается!
— Ты ведь маг, Тиа? — спросила я, прекрасно зная ответ.
— Слабый, — призналась девушка. — Магия света. Потому лорд Орияр просил меня помочь в оранжерее. В Орияр-Дерте так не хватает настоящего солнца Верхнего мира!
Вот откуда взялись отравленные лилии для экономки Тайры Вирт. Это, конечно, бездоказательные домыслы. Я знала, что в тот день Тиа поклялась Дэйтару, что не выходила из спальни и непричастна к злодеянию. А сердце Лаори-Эрля было ослеплено или тоже усыплено, и замок не мог никого заметить. И Белинка была усыплена очень плохим сном. Как знать, может, если бы не случайность, то и Белинка стала бы сомнамбулой? Может, совсем не в демоническом проклятии дело, а в скромной, но ослепительной красавице Тиа Арвин?
И почему она мне даже на глаза не попадалась за те две недели, пока я была тут экономкой?
Нужно поговорить с растущей маргиссой, точнее, с запертой в ней айэ Тайрой Вирт. Вдруг ее разум заметил то, что ускользнуло от моего. Не чужие ведь мы с ней после всего, пусть поделится.