Дэйтар осунулся, нос заострился, щеки впали, а вены на висках набухли и казались синими жгутами. Умом я понимала, что времени с момента его ухода прошло совсем немного, тем разительнее была перемена. Словно миновал месяц разлуки, и его весь месяц держали в самом гнилом и гиблом подземелье.
Тело некроманта было прикрыто белым покрывалом или простыней. Видимо, графа доставили сразу в лазарет.
Я содрогнулась. Какая же жуткая вещь эти вериги Кхаста, если за несколько часов могут превратить сильнейшего некроманта в полутруп! Мерзейшая и коварнейшая вещь, изобретенная гением садизма.
Теперь я понимала, почему белорясник с такой легкостью согласился провести второй этап обряда. Дэйтар даже до алтаря не дойдет, и это будет знаком, что Небеса расторгли наш союз.
И понимала, почему дворецкий так нервничал и благодарил: еще сутки, и вериги убьют Дэйтара или превратят в овощ. Будь он слабым магом, прожил бы гораздо дольше. А теперь его убивает его собственная сила.
Сволочи! Не дождутся!
Все во мне взбунтовалось против их коварства, задрожало до последней жилочки. Взорвалось.
Я выскочила из ванны как ошпаренная, потянулась за полотенцем, и в этот миг Дэйтар дернулся, как будто его кто толкнул, открыл глаза и посмотрел на меня ясным взором, словно видел так же четко, как и я его.
— Моя таинэ, — прошептал он и улыбнулся с такой нежностью, что моя решительность возросла тысячекратно.
Ворона я им не отдам. Он мой.
Из-за внезапного прорезавшегося чувства собственности я даже повизжать забыла. Быстро завернулась в большую полотняную простыню и, откинув с плеч мокрые волосы, с которых стекала вода, улыбнулась в ответ на горящий взгляд серых глаз.
— У нас сегодня второй этап обряда, мой таир. Ты согласен?
— Я и на третий согласен. — Его взгляд вспыхнул и скользнул по моей укутанной в ткань фигуре.
— Тогда будь добр, продержись еще немного, пока я не оденусь к церемонии.
— Можно и так. Тебе идет.
— То есть тебя не волнует, что на твою таинэ будут глазеть все кому не лень?
— Все равно никто не увидит и не узнает, какая ты на самом деле, моя леди. Когда я смотрю на тебя, перед моими глазами не твое прекрасное лицо, не твоя изумительная фигура, а ты. Твоя душа. Твоя сущность.
Мне стало неловко, словно меня засунули в рентгеновский аппарат.
— Твоих надзирателей нет рядом?
— Есть, но они нас не слышат. Никто, кроме Лаори-Эрля.
— Кстати, о замке. Как попросить его показать что-то не в режиме реального времени? Так и жизни не хватит расследовать все, что нужно.
Дэйтар прикрыл глаза, отрицательно качнул головой: