В горле у нее еще саднило от крика, и голос Тэлли прозвучал хрипло, когда она заставила себя выговорить:
– Никогда.
– Я только прошу, чтобы ты подумала об этом. Думай сколько хочешь – мне все равно. Главное, не забывай о том, как ты себя чувствовала, падая сквозь провалившийся лед. Ты можешь испытывать такое ощущение каждую секунду. – Доктор Кейбл небрежно махнула рукой. – И если это что-то для тебя значит, я и для твоего дружка Зейна могла бы подыскать местечко. Я за ним некоторое время наблюдала. Однажды он мне помог.
У Тэлли по спине побежали мурашки. Она покачала головой.
– Нет…
Доктор Кейбл насмешливо кивнула.
– Да. Зейн многое рассказал нам о Дэвиде и о Дыме – в тот раз, когда струсил и не убежал из города.
С этими словами она отвернулась и исчезла за деревьями.
Тэлли побрела в сторону костра. Ноги отказывались слушаться.
Костер разгорелся сильнее. Его жар отогнал «кримов» подальше, и их круг стал шире. Кто-то ухитрился раздобыть торфяные брикеты промышленного размера, да притом столько, что сегодня «кримы» рисковали истратить месячную квоту углерода, положенную всей компании. Сверху на брикеты навалили хворост, собранный в парке. Треск не совсем сухих веток напомнил Тэлли о том, как в Дыме готовили еду на кострах, как закипала смола на поленьях, как от них валил пар, словно шипели рассерженные духи леса.
Она посмотрела вверх, на поднимающийся над костром столб дыма, зловеще черного на фоне ночного неба. Доктор Кейбл сказала правду. Дымники сжигали деревья, спиленные заживо или выкорчеванные из земли. Люди занимались этим на протяжении нескольких тысячелетий. Они выбросили в воздух столько углерода, что климат на планете сильно изменился. И только когда кто-то выпустил на волю бактерии, трансформирующие нефть и бензин, цивилизация ржавников прекратила свое существование и планета была спасена.
И вот теперь, просветляясь и обретая способность ясно мыслить, «кримы» интуитивно повторяли путь предков. От этой мысли теплое и веселое пламя вдруг показалось Тэлли жутким и отвратительным.
Она прислушалась к голосам приятелей. Все продолжали похваляться друг перед другом тем, как классно прыгали по футбольному полю в надутых шарами куртках, спорили, кто лучше дал интервью телевизионщикам. После неприятного разговора с доктором Кейбл чувства Тэлли обострились. Она могла различить каждый отдельный звук, выделить каждое предложение в разных разговорах.
«Кримы» повторяли рассказы о своих жалких победах снова и снова, и она вдруг почувствовала, как это глупо. Они болтают чепуху совсем как красотульки.