— Все, что угодно, мисс Кеасс, — добавил он, — и когда угодно.
— Вы не можете знать, что мне может понадобиться, — заговорила наконец девушка, — а когда мне это понадобится, столь честных и благородных людей как вы можно и не найти вовсе. И потом, память у людей очень короткая.
— Ну, что вы! — почти возмутились они, — мы всегда держим слово.
— Возможно. Не сомневаюсь в этом. Но это зависит от того, кому именно вы его даете.
Она задумалась.
— Мисс Кеасс, — почти хором начали они ее уговаривать, — будьте снисходительны. Мы ошиблись. Но больше такого никогда не повторится, поверьте.
Она верила. Теперь эти четверо будут очень осмотрительны в выборе очередной жертвы. И пока не убедятся, что она не является ученицей мага или просто рядовой ведьмой, рисковать не станут.
— Ну что ж, — медленно и раздумчиво заговорила Эйлар, — у меня доброе сердце, господа. И я всегда стараюсь пойти людям навстречу. Хорошо. Пусть будет так, как вы предлагаете. Но с некоторыми условиями.
Они вытаращились на нее. Потом блондин спросил:
— С какими условиями?
— Во-первых, у меня не хватит совести обращаться к вам слишком часто. Поэтому, лучше всего будет, что размер компенсации вы установите единожды и окончательно. Во-вторых, эта компенсация нужна мне сегодня.
— Сегодня?! — переспросил чернявый таким тоном, словно она просила у него луну с неба.
Девушка кивнула.
— Да, именно так. Иначе, я опасаюсь, как бы сэру Хьюго не стало известно об этом.
Упоминание имени ее учителя вновь сослужило ей хорошую службу. В самом деле, должна же быть от него какая-то польза. Молодые люди смирились и закивали.
— Отлично. Итак, какой размер компенсации вы предлагаете?
— Э-э-э… может быть, двадцать… ну, хорошо, хорошо, тридцать золотых.
Эйлар фыркнула.
— Господа, этих денег мне и на примочки не хватит, чтобы удалить последствия ваших горячих объятий. А если это заметит сэр Хьюго, он не удовлетворится объяснением: «налетела на дверь».
— Пятьдесят, — торопливо сказал блондин.
Выражение лица девушки красноречиво говорило, что это просто смешно.
В конце концов, размер компенсации повысился до ста пятидесяти, а потом и до двухсот. Ощутив каким-то шестым чувством, что настаивать дальше не стоит, Эйлар согласилась на эту сумму. Договорились, что деньги они вручат ей вечером в оранжевой зале.
— Только знаете что, господа, — напоследок сказала Эйлар, — я вам поверила и было бы неблагородно разочаровывать меня в этом.
«И опасно», — добавила она про себя. Кажется, молодые люди и сами об этом догадывались.
— Мы держим слово, мисс Кеасс, — заверил ее блондин.