— Мой папа никогда не прибегал к насилию. — Я чуть не заплакала.
— Что ты, что ты, Люси! — Шарлотта погрозила мне пальцем, как будто я действительно была ребенком. — Это же всего лишь примеры. Они означают, что если отец всегда садился за стол наряженным в костюм гориллы, то ребенок будет чувствовать себя хорошо только с теми парнями, которые тоже надевают костюм гориллы перед тем как сесть за стол. Понимаешь?
— Нет.
Шарлотта вздохнула, демонстрируя свое беспредельное терпение.
— Это означает, что ты предпочитаешь встречаться с парнями, которые всегда навеселе, у которых нет работы, желательно с ирландцами. Чтобы они напоминали тебе об отце. Поскольку ты не смогла сделать своего отца счастливым, ты воспринимаешь таких парней как шанс попробовать еще раз. Ты думаешь: «О, хорошо, этого я сделаю счастливым, даже если с папой у меня не получилось». Так?
— Кажется. — Весь этот разговор причинял мне такую боль, что я чуть было не попросила Шарлотту остановиться.
— Не кажется, а точно, — отрезала Шарлотта. — Конечно, ты все это делаешь не нарочно, Люси. Я не говорю, что ты сама во всем виновата. Это все твое сознание сделало за тебя.
— Может, все-таки подсознание?
Шарлотта склонилась над книгой.
— A-а, правильно, твое подсознание. Интересно, какая между ними разница?
Я была не в том состоянии, чтобы объяснять Шарлотте, чем сознание отличается от подсознания.
— Вот почему ты всегда влюблялась в кого попало, типа Гаса, Малачи и… как звали парня, который выпал из окна?
— Ник.
— Да-да, Ник. Как он, кстати?
— До сих пор в инвалидной коляске, насколько мне известно.
— О, какой кошмар. — И вдруг она выпучила глаза. Он что… совсем покалечился?
— Да нет же, Шарлотта, он идет на поправку, но говорит, что в коляске ему гораздо проще перемещаться, так как он все время пьян.
— Хорошо, — с облегчением выдохнула Шарлотта. — А то я испугалась, что его петушку пришел капут.
Надо сказать, что даже если бы петушку Ника пришел полный капут, большой разницы никто бы не ощутил, поскольку Ник не часто пользовался своим мужским достоинством. Большую часть времени, что мы провели вместе, он был так пьян, что не мог стоять на ногах. Если бы однажды субботним вечером у него не украли бумажник, мы бы никогда не расстались, я думаю.
Шарлотта все не успокаивалась.
— И теперь, когда тебе стало понятно, почему ты всегда выбираешь неправильных мужчин, ты больше не будешь так делать. — Бескорыстная радость освещала ее лицо. — Всем выпивохам-прилипалам вроде Гаса ты будешь давать от ворот поворот, встретишь того, кого надо, и будешь счастлива!