Я не могла ответить на ее улыбку.
— Даже зная, что именно заставляет меня любить плохих мужчин, я не могу перестать влюбляться в них, — печально возразила я.
— Ерунда! — заявила Шарлотта.
— Вместо этого я стану злобной и противной женщиной и буду ненавидеть всех, кто пьет.
— Нет, Люси, ты позволишь, чтобы тебя полюбил достойный мужчина, — прочитала Шарлотта. — Глава десятая.
— Но сначала мне придется забыть все свои старые привычки и завести новые… — Я ведь тоже читала эту книгу. — Глава двенадцатая.
Моя неблагодарность огорчила Шарлотту.
— Ну почему ты все время споришь со мной? — воскликнула она. — Ты сама не знаешь, какая ты везучая. Я бы все отдала за то, чтобы у меня была неблагополучная семья.
— Поверь мне, Шарлотта, ничего хорошего в этом нет.
— Нет, есть. — Шарлотту было не переубедить.
— Ради бога, да что хорошего в неблагополучной семье? — Меня этот разговор раздражал все сильнее.
— Как ты не понимаешь? Если в моей семье все хорошо, то чем я могу объяснить все свои неудачные романы? Мне некого винить, кроме себя. — И Шарлотта снова завистливо посмотрела на меня. — Как ты думаешь, у меня злой отец? — с надеждой спросила она.
— Нет, — ответила я. — Я его, конечно, не очень хорошо знаю, но мне он показался очень добрым человеком.
— Ну тогда, может быть, он слабый, не умеет командовать, вызывает неуважение к себе? — предложила Шарлотта другой вариант, найденный в книге.
— Напротив, — сказала я. — Он умеет командовать, и я его очень уважаю.
— Ладно, вот еще: стремится подчинить себе всех вокруг, как тебе это? — спрашивала Шарлотта. — А может, он мелагоманьяк, а?
— Во-первых, не мелагоманьяк, а мегаломаньяк, и во-вторых, нет. Извини.
Несмотря на мое извинение, она рассердилась:
— Знаешь что, Люси, пусть ты не виновата, но это ты придумала все это…
— Что еще я придумала? — спросила я, готовая взорваться.
— Ну ладно, не ты придумала, — отступила Шарлотта. — Но если бы не ты, я бы никогда не услышала об этих дурацких теориях. Это ты вложила их мне в голову, — сказала она угрюмо.
— В таком случае я заслуживаю награды, — пробормотала я себе под нос.
— Какая ты вредная, — сказала Шарлотта, и ее глаза заблестели слезами.
— Прости, — тут же извинилась я. Бедная Шарлотта. Как плохо быть умным лишь настолько, чтобы понимать, что ты круглый идиот.
Но Шарлотта не умела долго дуться.
— Ой, расскажи мне еще раз, как ты послала Гаса подальше, — потребовала она.
И я рассказала — не в первый раз и не в последний.
— И что ты чувствовала? — спросила она восторженно. — Что ты сильная? Что ты победила? Я бы хотела сделать то же самое с Саймоном!