— Можно и полностью. — в его глазах появились шальные искорки, а зрачок немного расширился в ответ на очевидную провокацию.
Алиса едва заметно прищурилась и наклонила голову вбок, изучая своего непростого собеседника, и это ему нравилось. Прекрасно понимая, что в его постель она ложиться не готова, он не тешил себя надеждой на продолжение вечера с ней, да и в его планы это не входило. Взгляды, которые она на него бросала, таили интриги больше, чем разовый секс. Алиса изучала его, пыталась прочитать и в тоже время оборонялась, осторожничала.
Герцог самодовольно приблизился к её лицу и навис над её губами, но Алиса взгляд не отвела, дерзко глядя в его глаза.
— Ты не боишься.
— А чего бояться?
— Меня. — он взглянул на её губы.
— Вы не создаёте впечатление человека, который любит целоваться. — криво улыбнулась она, — В остальном на балу вы себя проявить не сможете — это не входит в ваши планы.
— Знаешь что-то о моих планах?
— Вряд ли, однако смею предположить, что тратить на меня время вы сегодня не станете. — он привстала на носочки, чтобы быть ближе к его уху, и очень томно прошептала, — У вас рубашка из штанов торчит, ремень затянут не на совесть и засос на шее. Смею предположить, что последнее — след растрёпанной брюнетки с размазанной помадой, которая по кривой идёт к своим закадычным подругам. Это не ли Графиня Гринден? Герцог и Графиня — это уже не просто гормоны, а политика. При чём здесь рабыня по имени Алиса? — она отстранилась и хитро посмотрела прямо в глаза Хозяина, — Не-при-чём. Ей здесь не место, и Герцог не станет рисковать. Посему мне бояться нечего. Сегодня.
Блэквелл от души рассмеялся, приобнимая Алису за талию:
— Ты невыносима, Алиса. И ещё не надо было понимать меня настолько буквально, — он указал рукой на её платье, — Прийти голой было бы менее вызывающе.
— Зато теперь вы получите ценный в жизни урок: выражаться яснее… — как ни в чём ни бывало отвечала она.
— Ещё раз посмеешь меня учить, — заговорил он с сахарной улыбкой, — Окажешься в постели у самого конченого и старого извращенца.
Она подняла холодный взгляд на своего Хозяина, но голос её был нарочито ласковым:
— Это в вашей что ли?
Блэквелл сжал зубы:
— Я для тебя стар?
Уголок её рта чуть поднялся в кривой усмешке:
— Иначе: вы не для меня, мой Герцог, — и наклонила голову в бок, смотря уже хитро. Глаза её быстро пробежались по раздутым от злости ноздрям Лорда Блэквелла, втягивающим воздух уж больно тяжело, и в неконтролируемом порыве поджатым губам, что значило лишь одно — она допустила вольность и смела затронуть самолюбие непоколебимого с виду мужчины, от которого слишком много зависело, в частности — её жизнь, поэтому поспешила добавить, — Вы… — но не успела договорить, ведь её оборвали: