Они послушались немедленно, с готовностью даже. Минута — и в комнате кроме нас и пленного короля больше никого не осталось.
Снова повисла тишина, прерывать которую пришлось опять мне:
— Ваше Величество, что вы сделаете, когда я прикажу вас отпустить?
Пленник вскинул брови.
— Вы… прикажете? Отпустить? Меня?
Не сводя с него глаз, я кивнула.
Король хмыкнул и закашлялся. Я потянулась, налила в кубок воды из стоящего рядом хрустального графина и махнула духам. Верёвки с пленника немедленно упали.
Дрожащей рукой он принял кубок. Посмотрел на меня. И швырнул его в камин.
— Твоя шея такая тоненькая, девчонка, — прохрипел пленник, массируя запястья. — Я свернул бы её одним движением. Наверное, почти без усилий.
— Не стоит, — откликнулась я. — Мне тоже понадобится лишь движение, чтобы свернуть вашу.
Пленник ухмыльнулся.
— Ничего ты не получишь, проклятая. Можешь пытать меня сколько угодно. Ты…
— …буду гореть в аду, — устало закончила я. — Я знаю, Ваше Величество. Что-нибудь ещё?
— Не будешь, — усмехнулся король. И в ответ на мой удивлённый взгляд добавил. — Ты уже в аду.
Я пожала плечами — крыша у него явно поехала. Плен и всё такое. Понимаю.
— Так что вы сделаете, когда я вас отпущу?
Пленник широко улыбнулся:
— Расскажу о тебе Святому Престолу.
— Они обо мне уже знают, — фыркнула я.
— Нет, девочка, — покачал головой пленник. — Расскажу, что ты больше не человек. Дух оставил свои отметины, да? — добавил он, кивком указывая на мои руки. — Твою душу надо спасти…
— Убить? — хмыкнула я.
— Ты уже мертва, — возразил король. — Если раньше ты и правда могла сотворить чудо… сейчас ты отдалась тьме. Она будет терзать тебя и…
Да-да-да, конечно. Святоша завёлся. Подробно описал, как я буду «спасаться», как призовут к порядку брата и южан… Я смотрела на него, наверно, примерно как он до этого на меня. Смотрела и понимала, что да, сейчас я его отпущу, потому что он слаб и безоружен, а я каким бы монстром ни была, тоже имею свой кодекс чести… Но потом эта честь аукнется мне сторицей. Монахи-колдуны расшифруют мои заклинания, считают ауру, ещё как-нибудь подгадят. Припрутся ночью с крестами — спасать мою душу. Или этот же, отпущенный король Антуан и припрётся, чтобы геройски меня убить. Ночью. С освящённым мечом. А ведь если верить книгам — их же святым книгам — меня, колдунью богомерзкую, должна растоптать одна его вера…
Хм. Вера. А что если попробовать? Я махнула духу, мысленно приказывая принести нам Святое Писание. Сила молитвы, говорят, способна рассеять любую тьму. Проверим?
Пленник наконец-то замолчал, когда я нетерпеливо топнула ногой.