Я отсутствовала всего месяц, ну, плюс два-три дня. А за это время очень многое успело измениться.
Вернулась мачеха. С ребёнком. Сыном. Наследником.
Моё положение при дворе здорово пошатнулось. Меня отодвинули от трона, и отец больше не относился ко мне с прежней заботой. Он меня теперь вовсе не замечал. Нет, он, конечно, узнал, как я себя чувствую в первый день по возвращении от драконов. Поинтересовался, не нужно ли мне что. Я тут же сказала, что нужно: книги. Отец махнул рукой, канцлер, всюду следовавший за ним, записал названия. На том всё и закончилось.
Не то чтобы меня это огорчило. Скорее, наоборот — больше не было нужды постоянно помнить про «взрослые правила». Ну, я так решила. И, действительно, с неделю меня никто не беспокоил, даже фрейлины, чьё количество заметно поубавилось (будь моя воля, я бы их всех прогнала. Здорово мешали, когда я пыталась тексты переводить).
А потом меня позвала к себе королева. Я удивилась: по дворцовым правилам, если она так уж хотела меня увидеть, могла бы явиться сама. Но, видимо, Её Величество решила, что раз она теперь королева-мать, ей закон не писан.
Ладно. Я пошла. Мимо шепчущихся придворных и слуг — всё, как обычно (наконец-то!): проклятая принцесса, урод в королевской семье, теперь ещё и наверняка обесчещенная драконом, кто ж её такую замуж возьмёт? О свадьбе я и не думала, остальное уже не раз слышала, так что особенно и не удивилась. Только показалось странным то, как быстро люди меняют своё мнение. Прямо как ветер, который то в лицо, то в спину.
Мачеху мне сразу увидеть не дали. Заставили ждать. Посадили у камина, зачем-то выдали пяльцы. С таким же успехом они могли бы дать меч — ни им, ни иголкой я не владела совершенно. Так что от нечего делать я задремала в кресле. А проснулась под голос:
— Да-а-а, ничего… ничего особенного. Твоя внешность оставляет желать лучшего, милочка. А уж вкус… Встань!
Я зевнула и, щурясь со сна, поднялась.
Мачеха оказалась очень молодой (я сначала даже решила, что она мне ровесница), рыжеволосой, зеленоглазой и тоненькой.
Но взгляд у неё оказался — будь здоров. На меня она точно на таракана смотрела. И, кстати, не боялась. Совсем.
— Запомни, милочка, — угрожающе сообщила она. — Приблизишься к моему сыну, и пожалеешь, что родилась на свет.
После она долго обсуждала мою внешность: я не поняла тогда, почему она её так задела. А под конец заявила:
— Не думай, что ты здесь надолго задержишься. Очень скоро Его Величество отправит тебя обратно в ту дыру, из которой вытащил, — и уставилась на меня, явно в ожидании реакции.