— Зачем ты тогда… убивала?
Я нахмурилась.
— Кого? Армэля, принца? По-твоему, надо было по головке погладить? Он меня изнасиловать хотел.
— Ты могла бы…, - юноша запнулся. — Ну хорошо. А короля, твоего отца? И других людей… моих братьев? Селян? За что?
— Много будешь знать, — начала я. И некстати поперхнулась тортом. — А, ладно. Отец решил отдать меня вашим. Твоим… братьям. Я не хотела… Я тогда…
Монах смотрел внимательно, а я постоянно теряла слова под его взглядом.
— Ты не понимаешь. Никто из вас не понимает. Я никогда не была человеком. Меня всегда… всегда считали одержимой, проклятой, кем угодно, но не человеком. Запирали под замок, подальше, лишь бы глаза не мозолила. Вот я и… не знаю… Вот я и стала такой, какой вы меня хотите видеть!
Какое-то время после моего вскрика царила тишина.
Потом монах тихо произнёс:
— То есть ты отняла десятки жизней только потому, что… обиделась на людей?
— Я лишь стала такой, какой вы меня хотите видеть, — повторила я.
Монах смотрел на меня. В его взгляде читались одновременно жалость и осуждение.
И впервые за долгое-долгое время мне вдруг неизвестно почему стало стыдно.
— Откровенность за откровенность, монах, — объявила я на следующий вечер. — Ты тоже хотел меня убить. Тебя это не смущает?
— Не называй меня так, — устало попросил святоша. — Я не монах. Я рыцарь, я принадлежу к ордену. Но я не монах. И меня зовут Александр.
— Александр, — протянула я, пробуя, как звучит имя.
Хм, а мне нравится.
Арман обязательно сократил бы его до Алекса. Или Ксандра. Или Алека.
— Итак, ты хотел меня убить, — напомнила я.
Мы сидели в «саду», я срывала виноград, услужливо тянущийся к рукам. Сладкий.
— Не убить, — поморщился мо… Александр. — Освободить. Я не знал, что ты… человек.
Я усмехнулась.
— Замкнутый круг, да? Вы считаете меня кем угодно, только не мной, вы меня преследуете, а я вас убиваю. И это никогда не кончится.
— Неправда! — Александр теребил розу, срывая лепестки, добрался до шипов и скривился. — Неправда. Если ты не будешь такой… как сейчас. Если ты сможешь сделать это, — он обвёл взглядом мою бывшую спальню, — ещё раз, никто тебя больше не тронет. Если ты больше не будешь отнимать жизнь.
Я не выдержала, рассмеялась ему в лицо.
— О да. Сейчас я выхожу из замка, попадаю в лапы к твоим братьям… Да они не дадут мне даже веточку вырастить, — ага, учитывая, что я до сих пор понятия не имею, как это у меня получилось.
— Нет, если мы выйдем вместе, — возразил юноша.
Я улыбнулась.
— Александр… мы с вами разные. Ты и я. Я и твои… братья. Как день и ночь. Ваша вера застит вам глаза, не даёт увидеть во мне человека. Кто я такая, чтобы бороться с вашими убеждениями? У меня есть свои. Если бы вы просто оставили меня в покое!