Так какого беса?!
Резким движением я поднялся с пола и высвободил из пут руки. Шагнул с верёвкой к собеседнику, и замер как вкопанный, когда возникший в дверях Берн взял меня на прицел арбалета.
– Стоять! – потребовал он. – Назад! К стене! К стене, я сказал!
Я смерил разделявшее нас расстояние, и герцог поспешно отступил в сторону, не оставляя шансов укрыться за ним от стрелка.
– Назад! – повторил приказ Берн. – Живо!
Получить болт нисколько не хотелось, пришлось повиноваться. Тут же в камеру вошёл мастер Вальдер, довольный, словно обожравшийся сметаны кот.
– Отлично сыграно! – похвалил он мнимого герцога, который один за другим стягивал с пальцев кольца и перстни.
Я скрипнул зубами от бешенства. Провели! Как несмышлёного дурачка вокруг пальца обвели!
Глаза заволокла алая пелена, душу опалило потусторонним огнём. Нечистый заворочался, попытался вырваться на волю, и успокоить его получилось с превеликим трудом. За это время сыскарь успел защёлкнуть на моих запястьях ручные кандалы, изящные, будто драгоценные браслеты, и прочные, как цепи каторжан.
– А то больно вы шустры, граф, – усмехнулся мастер Вальдер, поспешно отступив на шаг назад.
И правильно сделал! У меня в голове билась-билась-билась! безумная ярость, и эти вспышки бешенства уже не имели никакого отношения к заточённому в душе бесу.
Проклятье, нет! Это мне самому хотелось вцепиться в шею сыскарю и стискивать пальцы до тех пор, пока не послышится хруст смятой гортани. А затем стискивать дальше, до хрипа и сипа, до кровавой пены изо рта жертвы…
И я имел все шансы в своей попытке прикончить мастера Вальдера преуспеть, но каким-то чудом смог удержаться от самоубийственного броска.
Меня затрясло, я уселся на прелую солому и размеренно задышал, пытаясь прогнать наваждение и низвергнуть нечистого обратно в самые отдалённые закоулки души.
Не время. Пока ещё не время.
Фальшивый герцог передал взятые из саквояжа документы мастеру Вальдеру, а кольца ссыпал в кожаный мешочек, туда же отправилась и золотая цепь. Сыскарь встал под окошком каземата и зашелестел листами. Просмотрев записи, он без всяких колебаний вскрыл запечатанный конверт, глянул на его содержимое и выругался:
– Бездна! Да он вконец рехнулся!
Гус удивлённо воззрился на сыскаря, и даже Берн на миг позабыл обо мне, так сильно поразило их услышанное. Но Вальдер больше никак прочитанное не комментировал, лишь лицо его постепенно наливалось дурной кровью, да играли на скулах желваки.
Ох, что-то сейчас будет…
Но взорваться верзила не успел: в коридоре послышались раздражённые голоса.