– Артемида мне говорила, что Пифон его вполовину так не напугал!
Охотно верю. Что там какой-то дракон, вот если Деметру разозлить…
– А Арес?
Нимфы опять закатываются до небес.
– Левкиппа, а ты не знаешь? Он сунулся сдуру как раз когда тут Афина гостила! Да еще и вперся к ней в пещеру, а не к Коре…
– Это было кровавое зрелище, – подтверждает Кора важно.
– И после него он передумал свататься!
– И решил, что ему хватит Афродиты!
– Да он вообще месяц после этого ни на какую женщину смотреть не мог!!
Соловьи уже поняли, что мелодичные трели обречены погибнуть в звонком хохоте, оскорбились и улетели. Нетерпеливые – у них уже есть все, что надо, кроме слушателей для их песен.
А я готов терпеть и дальше: моя ставка выше…
Терпеть солнце, ароматы, веселье, кустарник барбариса, который пытается изодрать мне плащ – о, Кора, ты же знаешь, что рано или поздно тебе придется отойти от охранниц-нимф, а тогда…
– …так вот, а он улыбается мне так завлекающе, и у меня просто колени слабеют, а он меня подхватывает…
– Давайте еще споем, а?
– … нет, мне говорили, что если умыться из того озера – волосы будут блестеть как драгоценные камни…
Кора морщит нос. Взгляд задерживается на белке-трещотке, возбужденно подающей хвостом тайные знаки (спасайся! он здесь!), потом свирепо обегает маленькую разленившуюся армию.
– Ну, всё! – дочь Деметры хлопает в ладоши. – В прятки! Давайте в прятки!
Эта музыка слаще соловьиных трелей. Это значит – близко. Значит…
Я больше не хочу длить ожидание, я устал. Мне, ждавшему столько лет победы в Титаномахии, трудно подождать еще хоть несколько минут теперь, я хочу коснуться ее…
Я хочу, чтобы эта игра стала равной: не только я принадлежу ей, но и она – мне.
– Тебе водить!
– Нет, тебе!
– А считалка на тебя указала!
Нимфа Йахе, оставшаяся водить, разочарованно грозит подружкам кулаком, закрывает глаза, а подружки кидаются в разные стороны.
И звонкий медно-зеленый вихрь проносится в десяти шагах от меня, углубляясь в рощу, задыхаясь и радуясь: ну, сбежала! Ну, не поймаете!
Мне тоже пришлось перейти на бег, чтобы не упустить ее из виду. Вилять между осиновыми, а потом сосновыми и еловыми стволами, бесшумно прыгать через поваленные деревья… молодость вспоминать.
Кора тихонько засмеялась, оглядываясь назад. Показала язык невидимке (получилось, что мне) и побрела медленнее, что-то тихонько напевая про себя.
Не подозревая, что в пяти шагах от нее по ее следам беззвучно течет ее рок, скрытый древним хтонием.
Наверное, я мог бы сейчас его снять. Сказать, что не причиню ей вреда… что там еще такое говорят? Только кого я обманываю, напрямик – это же не путь для ученика Аты, для того, кто сошел в подземный мир, чтобы просить совета у Ночи. Да она закричит, как только меня увидит: даже если Деметра не пугала ее рассказами про Аида Ужасного, годы в подземном мире отнюдь не украсили меня.