— Когда ты вернулась?
— Два часа назад, — ответила мама. — Специально не ложилась спать, чтобы застать тебя до твоего ухода.
Она положила на стол маленький мешочек на шнурке.
— Лаура дала амулет. — Сказала мама, кивнув на него. — Он будет действовать месяца два, не больше. Полностью избавить тебя от снов, она не в силах, тут играет роль человеческая ненависть и безысходность, это страшная сила, её не могут преодолеть даже оборотни.
— Значит у меня только два месяца спокойной жизни, а потом все начнется снова? — Обреченно уронил голову на подставленные руки. — Как же я устал!
— За это время, ты должен уговорить или доказать мальчику, что ты не хотел убивать его мать, что ты не отдавал приказ убивать людей и когда он успокоиться и простит тебя, сны прекратятся. — Мать с сочувствием посмотрела мне в глаза. — Так сказала Лаура.
— Хорошо, я постараюсь. Если, конечно, смогу найти его… — ответил я и допил остывший кофе, поднимаясь из-за стола. — Спасибо мама! — Я обернулся уже у самого выхода из кухни.
Обеденный перерыв, кабинет генерального директора. Серж.
Аппетита не было, отпустив на обед секретаршу, я остался один в кабинете. Сколько не работай, работа не убавлялась. У меня толковые помощники, но я предпочитал все контролировать. Может нужно больше доверять другим, а не пытаться сделать все самому?
— Зачем ты меня ищешь? — Заставил меня вздрогнуть знакомый голос.
Я резко поднял голову и увидел Влада. Он приближался к моему столу. Я следил за тем, как он подошел к свободному стулу, передвинул его поближе к столу и сел, лицом ко мне. А у меня в глазах вспыхивали звезды, сердце готово было разорвать грудную клетку и выскочить. Дыхание сбилось, заставив меня дернуть головой, что бы прийти в себя.
— Я хотел поговорить с тобой. — Хрипло сказал я, откашлявшись. — Нам нужно поговорить и понять друг друга.
— Плохо выглядишь смотрящий. — Влад окинул меня внимательным взглядом и нахмурился.
Неужели я так плохо выгляжу? Вздохнув, я дернул рукой, типа «не обращай внимания» и тихо и быстро заговорил, стараясь высказать все, прежде чем он просто встанет и уйдет, оставив меня наедине с кошмарами.
— Я никогда не приказывал стрелять в людей. Мои бойцы перестарались, был приказ только напугать! Я признаю, что жизни людей меня мало интересовали. Меня так воспитывали, в мире людей мы всегда скрывали свою сущность. Были времена, когда нас вылавливали и убивали как диких зверей. Ограниченная часть людей, всегда знала, что существуют другие расы. Нас считали животными, на нас охотились. Мы привыкли жить интересами своей стаи, другие нас мало интересовали.