— А куда ты его отвез? — Спрашивает мама.
— Ну не в участок же, я его надежно спрятал, пусть дней пять посидит, там хорошие воспитатели, очень тщательно объяснят, что девушек бить нельзя. Посадить мы его не сможем, травмы Марии не тянут на тяжкие телесные, а значит, он отделался бы только штрафом, который с большим удовольствием заплатят его родители, да и кто-то должен заняться его воспитанием.
— Обязательно должен, — отвечает мама, — только боюсь, что поздно.
— Совсем нет, эти воспитатели прекрасно убеждают в любом возрасте, человек на глазах меняется.
— Тогда я беру положенные мне отгулы, и мы едем на дачу, природа, шашлыки, рассказы у костра, разве что-то может быть лучше для снятия стресса, — мама целует Валентина Сергеевича в щеку и убегает обратно в здание центра.
— Ей дадут отгулы? — Удивляюсь я.
— Если нет, то тогда пойду я, — отвечает Валентин Сергеевич, — она очень за тебя переживает, её так трясло, что я боялся пускать за руль, хотел ехать один, но твою маму сложно остановить, разве что связать и запереть за железной дверью, и то не уверен, что поможет.
— Жаль, что в последнее время, я приношу ей одни неприятности.
— Так уж повелось, что больше всего страдают близкие люди, — отвечает Валентин Сергеевич, — и ты не виновата, что родители Артема воспитали подонка и садиста, в этом уж точно твоей вины нет. Он долго не протянет, я видел таких, их либо убивают в драках, либо просто убивают, есть ещё варианты, они умирают от передозировки наркотиков или пьяные замерзают на улице, но последние два варианта бывают крайне редко.
— А скольким он до этого сделает больно?
— Многим, и это очень огорчает, но к сожалению мир несовершенен.
Неделю спустя. Мария.
Пять дней спокойствия и счастья, я давно так не отдыхала, мы гуляли по осеннему лесу, собирали на участке опавшие листья, жарили на костре хлеб, сосиски, мясо и рассказывали смешные истории, я прекрасно спала, а прогулки по утрам и вечерам приносили блаженство, да и погода баловала солнышком. Но, к сожалению, все хорошее очень быстро заканчивается и нужно возвращаться домой и на учебу. Мама отключила свой телефон и поэтому не знала, что происходило у нашей квартиры, а там действительно было паломничество. Как рассказала нам соседка, первыми приехали родители Артема, но постояв у двери с полчаса, вынуждены были покинуть лестничную площадку. Потом приехала бабушка собственной персоной, потом был наряд полиции, который, видимо, вызвали родственники или сама бабушка. Про это знал Валентин Сергеевич, только признался когда мы приехали домой и, если бы не он, то нашу дверь взломали, а так они только опросили соседей и уехали. Когда мама включила телефон, на нем было огромное количество пропущенных звонков и грозных сообщений от всех так называемых родственников. Мама удалила их, не читая. Перезванивать она никому не собиралась. Артема вернули семье через пять дней, где он был и в каком состоянии его предъявили родственникам, я не знаю, Валентин Сергеевич в подробности не вдавался, а нам было совсем неинтересно, он только сказал, что теперь тот будет обходить меня седьмой дорогой, как и вся его родня, включая бабушку. Вот так получилось, что у меня больше нет бабушки, а у мамы единственной родственницы.