– Я надеюсь, – ответил Егор, – ты понимаешь, что теперь, если ты не расскажешь мне об этом, то никогда уже не выйдешь из этой кельи.
– Вот этого я и боялся, – сказал Али, – ну кто тянул меня за язык. Ладно, слушай. Этой ночью у меня было свидание с княжной…
Пока Али рассказывал, Егорка, скрежетал зубами, и несколько раз застонал. Но концовку выслушал со спокойствием философа-стоика и лишь сказал:
– Это антигуманно, упрятать меня сюда, а самому предаваться разврату. Во-первых, я тебе этого никогда не прощу, а во-вторых, я тебе отомщу. Не знаю, как, но отомщу. И еще, я хочу тебя предупредить, чтобы ты остановился в своем нравственном падении. Что будет дальше? Ты проникнешь в гарем ширваншаха? Так-то ты отвечаешь на его гостеприимство?
– А ведь это мысль, – сказал Али, – как я сам до этого не догадался.
– И от кого же я все это слышу, – покачал головой Егор, – от хафиза, богослова, человека, который должен быть образцом скромности, воздержания и целомудрия.
– Насчет последнего ты хватил через край. Я не католический монах, – возразил Али.
– Ладно, – согласился Егор, – последнее замечание снимается. Но…
– Кажется, тебя зовут, – прервал его Али.
За широкой спиной Егорки маячил служка.
– Вас хочет видеть молла Панах, – сказал он и отступил в сторону.
Егорка увидел серьезное лицо мусульманского священника.
– Салам Алейкум, – негромко произнес молла Панах, – я прошу простить меня за то, что до сих пор не навестил вас. У меня был ваш товарищ, рассказал о постигшей вас беде. Я все это время ломаю себе голову над тем, как вам помочь.
Али выглянул из кельи.
– Как? И вы здесь! – воскликнул молла.
– Увы, мусульманская святыня для нас самое безопасное место в этом городе.
– Как там моя жена? – спросил Егор.
– С ней все в порядке, – ответил молла Панах, – и с вашей рабыней тоже все хорошо.
Али кивнул.
– Мне повезло, что я вас встретил, – сказал Егор, – дай Бог вам здоровья. Уж не знаю, сможем ли мы отблагодарить вас.
– Пустое, – ответил Панах, он был несколько смущен. – Они могут оставаться в моем доме столько, сколько понадобится. Кстати говоря, когда я шел к пиру, я ничего подозрительного не заметил. Обычные люди, пришедшие сюда на поклонение, кроме того, имам после моих настойчивых просьб, все же согласился ходатайствовать перед вали о вашем освобождении из-под стражи. Лучше поздно, как говорится. Однако вызванный начальник полиции заявил, что никакого дела против иностранцев не возбуждалось. В то же время у меня нет оснований, подвергать ваши слова сомнению. А значит, мы имеем дело с самодеятельностью какого-то влиятельного человека.