– Пей, – сказал он, – будет много мук, пока твой век не прожит, стечение планет не раз людей встревожит.
– Хорошо сказано, – оценил Егор, – да ты брат, еще и стихи сказываешь.
– Слова не мои, это сказал великий математик Омар Хайям, но дело не в этом. Подловил ты меня – возразить нечего. Но ситуация такова, какова она есть. Ни больше, ни меньше. Давай просто выпьем. И я верну тебя обратно на крест.
– Я тоже люблю честность, – сказал Егор. – Твое здоровье.
Он поднес к губам чашу с вином, медленно осушил ее. А когда оторвался от глиняных краев, над головой нещадно палило солнце, сам он был вновь распят на кресте. У подножия холма сгрудился народ, толпа зевак все время напирала на оцепление солдат. Егор с недоумением смотрел на их форму, не признавая в них хорезмийцев. Когда он повернул голову направо и налево, то увидел, что с обеих сторон в землю были вбиты еще по одному кресту и на них были распяты люди. Вдали виднелись городские стены, но это был не Дамаск.
– Сколько же я выпил? – озадачился Егорка. – Нельзя же набраться до такой степени, чтобы увидеть вместо ночной грозы полуденное солнце. Егор пытался разглядеть своих распятых соседей. Тот, что был слева от него, крикнул тому, что был справа.
– Погляди на него, вот живчик… пять часов висим, а ему хоть бы что, еще и головой вертит.
– Слышь, Гестас.
Сосед справа не реагировал. Он висел, уронив голову на грудь.
– Эй, друг, – окликнул его Егор, – он к тебе обращается.
Сосед молчал.
– Кажется, сомлел твой Гестас, – ответил Егор. – А тебя как зовут?
– Гисмас, меня зовут, – ответил сосед, – никак ты снизошел до общения со мной.
– Снизошел, – повторил Егорка, – да, пожалуй, что снизошел. А ты, из какой сотни будешь, что-то я твою разбойничью физиономию не припомню?
– На себя бы лучше посмотрел, – огрызнулся Гисмас, – тоже мне царь Иудейский.
– Что, – воскликнул Егор, – этот быть не может! Он перепутал, он не туда меня возвратил. Это что за город?
– Как, что за город? Иерусалим.
– Ну, так и есть. Вина, значит, перебрал. Ах Назар, Назар, голова твоя садовая. Слышь друг, долго ли нам висеть здесь?
– Пока не помрем, – осклабился сосед, – смешной, ты.
– Слышишь Назар, – вполголоса сказал Егор, – Назар. Назар, – крикнул и увидел направляющегося к ним стражника, держащего копье наперевес.
– Чего орешь? – тяжело спросил он.
Егорка молчал, не зная ответа. Стражник половчее перехватил копье и страшное подозрение закралось ему в сердце:
– Ты что собираешься делать?! – спросил он с ужасом.
– Славь великодушного прокуратора, – сказал стражник, – он велел сократить твои страдания.