– Какие ужасы вы говорите! Dios misericordioso! (прим.ав.: Боже милосердный)
– Мария, ну что ты кудахчешь как курица. Ничего же страшного не произошло. Я всего лишь порвала платье!
– С прощения маленьких грехов открывается путь для больших. Что я вам всегда говорила: жена, боящаяся Господа, достойна хвалы.Нравственное безупречие – вот что всегда красит женщину. Это ее гордость и опора в беде и радости.
Амабель закатила глаза.
– Когда я выйду замуж, то перестану грешить. Клянусь тебе. Буду послушной и кроткой, как овца на привязи.
– С этим не шутят, маленькая госпожа, – недовольно нахмурилась Мария. Потом она вздохнула и покачала головой – Будем надеяться, что вам достанется понимающий и терпеливый супруг. Ибо тихие воды глубоки. (прим.авт.: аналог нашей пословицы «в тихом омуте черти водятся») И разобраться что в них, хватит сил не каждому…
***
Амабель резко проснулась и села в кровати. Она вся дрожала после пережитого во сне. Ей приснилось, что она все та же маленькая девочка, которая бегала по саду отцовского дома, совала нос во все, что ее не касалось, и заботы которой ограничивались лишь вопросами, какую булочку подадут на обед и когда мсье Жак научит ее всем своим приемам.
Убрав влажные волосы со лба, она выпила воды и встала, чтобы переодеть ночную сорочку. Что ее потревожат, она даже не беспокоилась. С тех пор как ее муж пытался консумировать брак, он больше не подходил к ней ближе трех шагов. За исключением моментов, когда этого нельзя было избежать.
Его парадоксальное поведение тем вечером потрясло ее до глубины души.
Во-первых, он пришел к ней после всего того холода, который упорно демонстрировал по отношению к ней. Разве после такого ложатся друг с другом в постель? Амабель была твердо убеждена в том, что при этом должно быть, как минимум, расположение.
Во-вторых, он раздел ее! Она стояла перед ним обнаженной! А это было, как минимум, неприлично. Знатной даме предписывалось прикрывать свой грех ночной рубашкой, а если и обнажаться, то только в полной темноте, чтобы не смущать ни себя, ни мужа.
Амабель боялась признаться самой себе в том, что такое развитие событий невероятно взволновало ее. Горячая волна каждый раз поднималась снизу вверх по ее телу при одном только воспоминании о руках мужа на ее коже. И затухала, стоило ей подумать, что послужило причиной его такого быстрого ухода.
Он был разочарован? Она настолько некрасива? Может, слишком худая? Или, может, он потрясен ее испорченностью, ведь она позволила раздеть ее и даже не возмутилась. Наверно, он подумал, что она, несмотря на молодой возраст, уже развратна. Мысль об этом была невыносимо мучительной. Но с другой стороны, она никогда и не была похожа на маменькиных дочек, которые боялись даже шагу ступить без разрешения старших. Бунтарская природа и своевольный характер увели ее с этой дорожки давным-давно. Карта была брошена задолго до этого дня.