Девушки на балу как-то шептались между собой об этом. Говорили, что мужской пол одарен этим органом, который обычно спокоен, но когда мужчина хочет овладеть женщиной, становится твердым. Он проникает в женское лоно и находит там свое высвобождение. Если девушка девственна, то это орудие рвет тонкую преграду, что охраняет ее честь. Потому отдать свою невинность значило всецело предоставить себя в руки мужчины.
А еще говорили, что после этого обязательно бывает кровь и девушка чувствует сильную боль. Амабель боялась, но все равно хотела испытать это волнующее проникновение. Ведь иначе у них не будет детей. А ведь это то, ради чего и заключается брак: чтобы произвести наследников и передать им свое состояние. Так внушал ей отец.
Однако все наталкивалось на то, что Роберт так и не озаботился заключить брак по-настоящему. И теперь эта твердость доказывала, что находясь рядом с ней, он хочет войти в ее тело.
На миг она была обрадована и воодушевлена этой мыслью, но потом помрачнела, припомнив недавние обстоятельства и отказ Роберта объяснить свое поведение.
Это было непонятно. Мысли заходили в тупик из-за невозможности придумать что-либо вразумительное.
Вопросы, вопросы… Они крутились, напоминали о себе, мешали дышать…
Стон и бормотание, раздавшиеся рядом, заставили ее поднять глаза на мужа. Он, сонно прищурившись, несколько раз поморгал, прежде чем остановить свой взгляд на Амабель. Осознав, где он находится, и кто лежит рядом с ним, Роберт отпрянул от нее как от прокаженной.
– Черт! – последовал его возглас.
Он отодвинулся от нее подальше, проводя рукой по груди и ниже, будто бы проверяя наличие одежды. Проследив за этим движением, Амабель заметила, что, как по волшебству, выпирающего бугра не стало. Поймав ее на разглядывании, Роберт смущенно оглядел себя и торопливо поднялся, чтобы привести свою одежду в порядок. Он поспешно стал завязывать шнурки на кюлотах и запрятывать в них рубашку.
Амабель тоже встала с кровати, испытывая неловкость и стеснение от того, что на ней так мало надето. Шкаф с платьями находился в том углу, где стоял Роберт, а подойти сейчас туда было равносильно для нее прыжку в бездну. Сжав руки, она опустила голову, не позволяя себе пялиться на мужа. Тот уже все у себя поправил и теперь смотрел по сторонам, видимо, в поисках туфель и камзола.
Осторожное покашливание заставило Амабель вернуть взгляд на мужа. Тот внимательно смотрел на нее и уже открыл было рот, чтобы произнести что-то, однако его взгляд невольно опустился на ее вздымающуюся из-под корсажа грудь. Амабель судорожно вздохнула и упругие холмики чуть не выпорхнули из-под выреза.