— Я вас никуда не отпускал, леди Рибианна, — нахмурился Джанжуур.
— Я не ваша пленница, князь, а родственница. Заметьте, замужняя и весьма уважаемая на родине, и обо мне есть кому позаботиться. Так что если вы хотите предъявить обвинение в убийстве или в его соучастии, предъявляйте и отправляйте в тюрьму. Или куда вы там кидаете предполагаемых преступников? Либо вы признаете, что я невиновна, и просите меня помочь расследованию. Все же мне разузнать то, что творится на женской половине, будет проще, чем вам или вашим людям. Но пешкой в вашей игре я не буду. Думаете, я не поняла, что вы сделали из меня приманку для заговорщиков?!
— Вы забываетесь, леди! Никому не позволено разговаривать со мной в таком тоне! Не будь вы названной матерью моего сына, я приказал бы высечь вас на площади! — Джанжуур машинально схватился за рукоять кинжала, висящего у него на поясе, а я из вредности покрыла ее льдом. Князь резко отдернул руку и с некоторым страхом уставился на свое оружие: — Что за демон?!
— Всего лишь вежливость, не могу же я сказать, что вам не мешает немного остыть? Ну и напоминание о том, что нельзя недооценивать людей, а некоторых из них лучше иметь в союзниках, чем упорствовать в своих заблуждениях и делать из них врагов.
— Ведьма. — Взгляд Джанжуура приобрел цепкость и ясность.
— Прошу без оскорблений, а то, знаете ли, превратить кровь в лед так же просто, как и обычную воду. И мне для этого даже не нужно подходить к вам, уважаемый Князь Джанжуур.
Я холодно посмотрела на правителя. Возможно, Августиан был прав, предлагая разыграть роль его недалекой любовницы. Но через себя переступить сложно, а в порыве гнева практически невозможно. Так что пусть Джанжуур лучше считает меня ведьмой и опасается за свою жизнь.
На прощание Саид подарил своему Князю тяжелый и многообещающий взгляд, и мы с ним вышли из кабинета. Всю дорогу мы молчали, о чем думал мужчина, не знаю. А я все ждала нападения, попытки убить нас или задержать, но их не последовало. Нас пропустили и даже проводили к выходу, где дожидалась небольшая коляска с откидным верхом, запряженная парой лошадей. И еще несколько лошадей стояли в сторонке под седлами для Пазыла и его людей. Я так поняла, приказ о моей охране правитель не отменил, и она собиралась нас сопровождать. На минуту мне даже захотелось вернуться к Джанжууру и еще раз с ним поговорить, потому что меня мучил вопрос, откуда он узнал, что я решу уехать? Или коляска была приготовлена для кого-то другого? Например, для важного гостя из свиты? Вопросов множество, еще больше сомнений и опасений. Но я действительно боялась ночевать во дворце Джанжуура, рискуя не проснуться. В тот момент я даже не вспомнила о своей репутации, которую в очередной раз за этот день успела практически растоптать, согласившись поехать домой к Саиду. Но вряд ли непогрешимая репутация сможет защитить меня от убийц. А князю я верю.