— А давайте знакомиться, — сказал самый пожилой, — меня Павлом Алексеевичем зовут. Я геополитик.
— А давайте, — согласился Савелий, — я журналист.
— Я вижу, все мы не украинцы, — заметил Борис.
— Почему же, — сказал Олесь, — я украинец.
— Правильней было бы сказать, — заметил Савелий, — все мы не одесситы.
— Вот это точно, — произнес Борис, — разворачивая сверток, который дал ему Дерибан.
Там были две бутылки коньяка и аккуратно нарезанные, видимо, Клавдией, бутерброды.
— А давайте выпьем, — в тон Павлу Алексеевичу произнес Борис.
Олесь, поскольку был самым молодым, сходил за стаканами.
После того как выпили по второй, а потом и по третьей, все барьеры к общению были окончательно сняты.
— А я видел вас на пляже в районе Аркадии, — сказал Олесю Павел Алексеевич.
— В Аркадии я был, — сказал Олесь и перевел стрелки на другую тему, — у нас кончилось горючее, я, пожалуй, схожу в вагон-ресторан.
— Прекрасная идея, — сказал Савелий, — а мы как раз сбросим вам наши гривны, чтобы не увозить их завтра в Россию.
И все, кроме Олеся, стали выворачивать карманы и заглядывать в кошельки.
После того как третья бутылка была принесена и выпита, возник спор о том, что такое Одесса.
— Знаете, — сказал Олесь, — мне кажется, что в любом сообществе под влиянием многих факторов начинает доминировать некая центральная идея. Она объединяет это сообщество и отделяет его от других.
— На это трудно возразить, — сказал Павел Алексеевич, — просто такие факторы сложно выявить, чтобы видеть, что именно воздействует на то или иное человеческое сообщество, куда это сообщество идет и придет в будущем. И какие факторы, на ваш взгляд, молодой человек, сформировали идею Одессы?
— Очень простые. Когда-то Одессе было предоставлено исключительное положение. И фактор собственной исключительности с той поры пронизывает все сферы жизни и все социальные слои.
— Плюс фактор контрабанды, — поддержал Олеся Савелий. — Ведь товары после таможни становятся дороже везде, но не в Одессе.
— Ну да, — продолжил Олесь. — Отсюда небывалый рост состояния тех, кто на этом зарабатывал, а также всех, кто кормился вокруг тех, кто зарабатывал, и даже тех, кто паразитировал на тех, кто имел незаконно заработанное.
— Во-во, — сказал заплетающимся языком Борис, он выпил больше других, поскольку начал пить еще с Дерибаном. — Отсюда особое положение бандитов в Одессе. Они вроде как и не бандиты, а лишь те, кто просит поделиться незаконно заработанным.
— И в таком обществе, — торжественно произнес Савелий, — все начинает подчинятся этой идее. Это как общий поток, а те, кто не подчиняется, начинают испытывать давление этого сообщества.