Все, кто образно имел печать Божью на себе, ушли из Иерусалима в горы ещё до его осады[248]. А штурм Иерусалима, как и было, предсказано Иоанном (“власть же её была - вредить людям пять месяцев”), продолжался около пяти месяцев, начиная с 14-го апреля 70 года, и заканчивая 8-м сентябрём того же года, когда солнце встало над руинами и пепелищем этого города.
В Палестине обитает жёлтый скорпион, укус которого редко приводит к смерти, но переносится он очень тяжело. Иоанн сравнивает такое болезненное состояние с тем, что довилось пережить евреям за мощными стенами Иерусалима. Который был по приказу Тита окружён частоколом из дерева с той целью, чтобы голодом измотать противника.
“Раз отнята была возможность бегства из города, то и всякий путь спасения был отрезан иудеям. А голод между тем, становясь с каждым днём всё более сильным, похищал у народа целые дома и семейства. Крыши были покрыты измождёнными женщинами и детьми, а улицы – мёртвыми стариками. Мальчики и юноши, болезненно раздутые, блуждали, как призраки, на площадях города и падали на землю там, где их застигала голодная смерть... Никто не плакал, никто не стенал над этим бедствием: голод умертвил всякую чувствительность. С высохшими глазами и широко раскрытыми ртами смотрели медленно угасавшие на тех, которые до них обретали покой... когда число мертвецов всё увеличивалось, их прямо швыряли со стен в пропасть. Однажды, когда полководец Тит (сын Веспасиана) на одном из своих обходов увидел эти пропасти, наполненные мертвецами, и массу гноя, вытекавшего из разложившихся трупов, он со вздохом поднял свои руки и призвал Бога в свидетели, что не он виновен во всём этом[249]... голод увеличивался до того, что люди рылись в клоаках, шарили в старом навозе, чтобы отыскивать жалкие крупицы корма. То, чего раньше нельзя было видеть без отвращения, сделалось теперь предметом питания[250]”. Иосиф Флавий так же упоминает в своих книгах один из ужаснейших событий того времени, когда одна женщина изжарила собственное грудное дитя для своего пропитания.
Как предсказал Иоанн, что “в те дни люди будут искать смерти, но не найдут её; пожелают умереть, но смерть убежит от них”, так это и случилось.
“Одно горе прошло; вот, идут за ним ещё два горя. Шестой Ангел вострубил, и я услышал один голос от четырёх рогов золотого жертвенника, стоящего пред Богом, говоривший шестому Ангелу, имевшему трубу: освободи четырёх Ангелов, связанных при великой реке Евфрате. И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, и месяц и год, для того, чтобы умертвить третью часть людей. Число конного войска было две тьмы тем