— Передай ей, Иван, такой от меня приказ: чтоб три года кряду только такие, как ты, старики умирали… — говорит господь с доброй улыбкой.
— Хорошо, господи, — говорит Иван призадумываясь. — Пойду, передам твой приказ.
Пошел Иван, выпустил Смерть из турбинки, говорит:
— Приказал господь, чтобы питалась ты впредь три года подряд только старым лесом, а молодого не трогай! Понятно? Ступай, выполняй свой долг!
Пошла Смерть по лесам, злая-презлая, и давай грызть старые стволы, только челюсти трещат.
Ровно через три года пускается она снова к богу за приказаниями, но как вспомнит, что опять ей с Иваном дело иметь — ноги подкашиваются, спину сводит от страху.
— Турбинка! Турбинка проклятая в гроб меня вгонит, — охает Смерть. — Однако делать нечего, надо идти.
Идет она, идет, наконец до райских врат добирается. А там опять Иван стоит.
— Ты все тут, Иван.
— А то как же, — отвечает Иван, делая налево кругом и вставая прямо перед Смертью. — Где же мне быть-то, коли тут моя служба?
— Я думала, ты по свету шатаешься, дурака валяешь.
— Да ведь я от света бежал. Знаю, до чего он сладкий и горький, чтоб ему пусто было! Тошно от него стало Ивану! Но ты почему исхудала так, ведьма?
— По твоей милости, Иван! Но больше, надеюсь, не станешь терзать меня, пустишь к богу, важное у меня дело к нему,
— Еще бы, держи карман шире! Что за спешка, не пожар ведь! Уж не вздумала ли с господом лясы точить?
— Э-ге, слишком уж ты зазнаешься, Иван.
— Вот как? Еще передо мною нос задираешь? Марш в турбинку, ведьма!
Лезет Смерть в турбинку, а Иван колотит ее, приговаривает:
— Шутила с кем шутила, а с Иваном не шути!
Господу все это было ведомо, но желал он, чтоб и по воле Ивана было, а не все по воле Смерти, потому и она тоже немало на своем веку бед натворила.
— Ну-ка, святой Петр, отвори, — сказал Иван, постучав в ворота.
Открывает ему святой Петр, снова является к господу Иван и говорит:
— Господи, спрашивает Смерть, какие приказания будут? И, не во гнев твоей милости, очень уж она жадна и неугомонна, ждет, не дождется, ответа требует.
— Передай ей, Иван, приказ, чтобы отныне три года кряду одни молодые умирали; а другие три года одни только дерзкие дети.
— Слушаю, господи, — говорит Иван, кланяясь до земли. — Пойду, скажу, как ты повелел.
Идет, выпускает Смерть из турбинки, говорит:
— Приказал господь, чтобы впредь питалась ты три года кряду только молодым лесом; а затем три года лишь молодыми ветками, ракитой, лозняком, побегами всякими; старого леса не трогай, а то худо будет! Слыхала, ведьма? А теперь живее уноси ноги — выполняй приказ.