- Нам надо поговорить, Маша, - сказал он негромко.
- О чем? - голос звучал напряженно.
Это напряжение надо было как-то снять.
- О нас. О том, чтобы дать себе возможность привыкнуть друг к другу.
Нервно хихикнула и блеснула глазами.
- Привыкнуть? К вам Отто Маркович? Вы полны сюрпризов сегодня.
- Сюрпризов? Надеюсь, приятных?
Она резко посерьезнела, как будто отгородилась.
- Не совсем. Почему вы сказали, что я не вернусь в Москву?
Он не хотел сейчас касаться этой темы.
Втолковывать ей, что с прежней работой для нее покончено, было чревато очередной истерикой. А ему нужно было доверие.
- Во-первых, зови меня Отто. А во-вторых, ты ведь понимаешь, что это опасно для тебя. Машенька?
Медленно, чтобы не спугнуть, поднял руку, отвел прядку волос со лба. Она на мгновение ушла в себя, потом экспрессивно взмахнула руками, оборачиваясь к нему.
- Но это же абсурд! Зачем кому-то покушаться на меня? Я не располагаю какой-то ценной информацией, у меня нет ничего...
Мужчина испытал досаду. Меньше всего ему хотелось говорить сейчас о том, что ее используют как средство давления на Вольского младшего, а через него и на Вольского старшего.
Андрей Вольский вызывал у него устойчивую негативную реакцию, имя которой ревность. Он ассоциировался у Отто Марковича с нечистью, которую необходимо изгнать из сознания Марии как можно скорее. Раз и навсегда. Но времени ничтожно мало.
Завтра с утра этот непорядочный тип будет здесь. И неизвестно, как она поведет себя, сможет ли перед ним устоять. Поэтому действовать надо стремительно. Но мягко.
- Разве? - спросил он, хмуря брови. - Ведь это твой телефон прослушивался. Подумай хорошенько и скажи себе правду.
Девушка застыла, уйдя в себя. Он подался ближе, взял ее за плечи, заставляя взглянуть себе в глаза:
- Маша, позволь мне защитить тебя. Дай нам шанс.
Ему опять достался испуганный взгляд. И этот взгляд подействовал, как красная тряпка на быка. Он резко склонился ближе, почти к самому ее лицу.
- Почему ты так боишься? Зачем хранишь в душе этот гниющий труп?
- Что... - ее глаза расширись, а губы дрогнули от недоумения.
- У тебя все эти годы не было мужчины, я же знаю, - продолжал он горячо шептать, жадно вглядываясь в нее. - Снежная, стальная королева. Дай себе шанс узнать что-то новое. Дай мне шанс показать тебе, что все может быть лучше. Отпусти себя! Что ты теряешь, кроме тягостных воспоминаний?!
***
Маша просто НЕ узнавала этого обычно холодного и выдержанного мужчину. Сейчас он просто сметал ее, ломал внутреннее сопротивление. Слова просачивались в сознание, словно кислота, разъедая защитные барьеры, круша внутри нечто неприкосновенное.