Потому что сил оставалось только на то, чтобы держать спину ровно да изображать уверенность. А внутри бушевал шторм, сметая к чертям все выстроенное годами спокойствие. Хотелось кричать, ругаться, вернуться и надавать этому уроду по морде, выцарапать глаза за то, что опять влез в ее жизнь, и опять все перепохабил!
Но вместо этого она сдержанно улыбалась, подавляя противную дрожь и слабость в ватных коленях. Состояние как после наркоза, когда анестезия, проходит и в измученное тело начинает вгрызаться боль.
Силилась собраться, ей же тут еще целый день работать. Высидеть две конференции, с людьми общаться, а Маша чувствовала себя разбитой и пустой, как будто от нее осталась только оболочка. Оболочка двигалась, что-то говорила, сидела в зале рядом с начальством, пытаясь услышать, о чем говорит докладчик, а в голове дрожащее желе, каша.
Прикрыла глаза, чтобы глубоко вдохнуть, отстраниться от всего и заставить себя сосредоточиться на голосе докладчика, и неожиданно услышала приглушенное:
- Мария Владимировна, вам плохо?
Отто Маркович.
Очнулась, мгновенно открывая глаза, проговорила:
- Нет, со мной все в порядке.
Шеф скептически ее оглядел и проворчал в своей обычной манере:
- Мне лучше знать.
Этого только не хватало. Начальственное недовольство сработало не хуже отрезвляющей пощечины. То есть, она настолько не владела собой, что позволила чувствам просочится наружу? Маша сердито вскинулась, но он покачал головой и строго проговорил:
- Уходим, Мария Владимировна.
- Я в полном порядке, Отто Маркович. Сейчас выйду, освежусь, приведу себя в порядок, просто голова немного разболелась, тут... - она неожиданно для себя закашлялась, прикладывая руку груди. - Кондиционированный воздух.
А в голове вдруг пронеслось, то самое. Как она входит в туалет, чтобы освежиться, а следом Андрей. И что в результате может произойти. Кровь мгновенно прилила к щекам, Маша в ужасе застыла с открытым ртом.
Никогда больше! Никогда! Нет!
Дражайший шеф все это время смотрел ей в глаза, потом кивнул каким-то своим мыслям, и встал, протягивая ей руку:
- Все, Машенька, уходим.
Маша чуть не заплакала, все-таки провалила! Не смогла! Все из-за него... Залепетала, пока Отто Маркович вел ее по проходу:
- Но как же работа?
Тот пожал плечами, сохраняя все тоже непроницаемое выражение на арийской физиономии:
- Вы, Мария Владимировна, еще вчера все отработали, больше тут, по большому счету, делать нечего. А вот проанализировать не мешает, - проговорил он, глядя в сторону.
Анализировать?
Даже не думая, чем это ей будет грозить, Маша молча шла следом. Отмечая про себя, что выходили с другой стороны, сразу же на парковку, а оттуда поехали в офис.