Она следила за тем, как официант расставляет бокалы.
— Полагаю, что в этом случае дело могло принять весьма нежелательный оборот.
— Вот именно. Едва ли тогда у вас будет возможность торговаться.
— Торговаться?
— В отношении раздела имущества и размера пособия.
— Этими вопросами я сама не стала бы заниматься.
— Какая разница!
Но Мердок понимал, что ему практически больше не о чем говорить. Вообще-то он не думал, что она убила Брэди, но ему хотелось поубавить у нее спеси и внести в ее душу тревогу.
— Полиции известно, что какая-то женщина искала контору Брэди примерно в то же время, когда его убили, — сказал Мердок.
Он заметил, как приподнялись ее тонкие брови, но ничего не изменилось в ее манерах, ни в голосе.
— Вот как?
— На ней было пальто из верблюжьей шерсти.
Она посмотрела на свое пальто.
— По-моему, у меня нет ничего подходящего.
— Довольно высокая женщина.
— Вот это годится.
— Ни у вас, ни у Эндерса, кстати, нет алиби… Хотел бы я знать, много ли он потеряет, если Гарриет решить сменить адвоката?
Тут Мердок заметил, что ее взгляд устремлен куда-то поверх его головы, а на лице появилась приветливая улыбка.
— Почему бы вам не спросить об этом его самого? — пробормотала она.
— Хэлло, Артур, мы только что говорили о вас.
Мердок оглянулся.
Артур Эндерс остановился возле него. Он выглядел, как из журнальной картинки: во фланелевом костюме цвета морской волны, белой рубашке и полосатом галстуке. Его начавшие седеть волосы были тщательно причесаны, голос звучал по-дружески, загорелое лицо улыбалось. Только глаза смотрели чуть устало и чуть настороженно.
— Кент ищет мотивы для убийства, — сказала Глория. — Он только что расспрашивал о вас.
— Правда? — с излишним равнодушием спросил адвокат. — Он кого-нибудь подозревает?
— Он говорил, что мистер Брэди узнал, что мы проживали одновременно в одном и том же отеле во Флориде, сказала она, после чего довольно точно повторила некоторые фразы, сказанные Мердоком.
Эндерс заказал виски и маленькими глотками отпивал из стакана, внимательно слушая Глорию с вежливо-скучающим выражением лица. Он смотрел в основном на нее, но когда она замолчала, видимо почувствовал облегчение и заговорил с добродушной улыбкой, хотя в глазах оставалось прежнее напряженное выражение:
— На вашем месте я не стал бы тревожиться по этому поводу, — сказал он ей, — Гарриет женщина практическая и разумная… Хотя, конечно, информация такого рода может наделать кучу неприятностей…
И тут же он повернулся к Мердоку:
— Было ли там что-нибудь еще?
Мердок знаком попросил официанта принести ему счет, положил на стол деньги, собираясь уходить. Он понимал, что разговаривать с ним бессмысленно, а отвечать на его вопросы не хотелось. Ему хотелось знать, позвонила ли она ему, чтобы сообщить о встрече, или это просто совпадение. Потом он решил, что его приход был запланирован. Мердок встал и попросил извинения за то, что должен их оставить. Он повторял в уме все то, что Кэрби рассказал ему о нем: использовал ли Эндерс в личных интересах доверенные ему деньги Олдерсонов. Мердок не сомневался, что этот человек способен решиться на убийство, если бы что-то угрожало нарушить привычный для него образ жизни и испортить будущее.