— А если мы решим остаться с нашим новым учителем? — Спросила Ольга. Ответа не последовало. Тёмный силуэт растворился в предрассветных сумерках.
— Тогда он нас просто убьёт, — обречённо вздохнул Ариэль.
— Нет, не убьёт, — уверенно сказала Ольга. — Если сейчас не убил, то потом тем более не сможет.
— Там видно будет, — отрезал воздушный, подходя к валявшимся на земле пакетам. — Пошли уже. Учителя кормить.
— Да, учитель без нас совсем пропадёт, — девушка подошла, подняла с земли яблоко, обтерев его о полы своего испачканного в последних злоключениях платья, откусила, набив полный рот.
Владыки нервно рассмеялись, собрали продукты и отправились в свой новый дом. На душе у обоих скребли кошки.
Стараясь не шуметь, владыки с пакетами, полными едой отправились на кухню. Распихав провизию по полкам навесного шкафчика, они, иногда перешёптываясь, принялись готовить завтрак. Пока Ариэль готовил бутерброды с маслом, колбасой и сыром, Ольга занялась яичницей. Из комнаты, в которой отдыхал их новоиспечённый учитель, донёсся тихий протяжный стон.
— Ты слышала? — Прошептал Ариэль.
— Да, — так же тихо ответила Ольга. — Надо пойти посмотреть, что с ним.
— Зелон нам запрещал даже в свою комнату заходить, не то, что будить, — с сомнением пробормотал парень себе под нос, но бутерброды резать перестал.
— Он же сам нам сказал, чтобы мы его разбудили, значит, в комнату заходить тоже разрешил, — настояла на своём огненная. — Просто посмотри, всё ли у него в порядке.
— Ладно, иду, — сдался воздушный, — но будить не буду.
Он на цыпочках вышел из кухни. Ольга посмотрела на крадущегося владыку с лёгкой усмешкой в глазах, сняла яичницу с плиты и поставила кипятиться чайник. Через минуту на кухню вернулся Ариэль. Вид у него был такой, словно кто-то умер.
— Ну что? — не оборачиваясь, поинтересовалась девушка.
— Спит, — хриплым голосом сказал он.
Словно в насмешку над этими словами, вновь раздался тяжёлый стон и на этот раз более длительный и громкий. Ольга повернулась и взглянула на Ариэля.
— Ты что такой бледный? — Заволновалась она. — Что-нибудь с Димой?
— У него глаза открыты, — послышалось в оправдание.
— Ну и что, многие спят с открытыми глазами, чего тут такого на столько жуткого, что можно побледнеть?
— У него глаза очень широко открыты, чуть ли из орбит не вылезают.
— И это всё, что тебя напугало? — Усмехнулась Ольга. — Трусишка зайка серенький.
— Нет, когда я входил, я точно видел, что глаза у него красновато-белые. Ни зрачков, вообще ничего, одни белки. Тогда я подошёл ближе, чтобы убедиться, что мне это не померещилось. И вот когда я убедился, глаза начали темнеть, посерели и почернели полностью. Меня мороз до костей продрал, пока я смотрел в них, как в два бездонных колодца. У него как будто совсем глаз нет, только две дырки в голове, как пещеры, и куда они ведут, я даже представить себе не могу. Да и не хочу представлять. Смерть на меня из его глаз смотрела, вот.