Постепенно Джеффри осознал: пивная для стариков служит и развлечением, и убежищем. Однажды он взял и присоединился к ним и выставил всем по кружке, чтобы привлечь внимание. Потом показал, как Мефистофель умеет считать. Выпив ещё по кружке, старики более или менее приняли его в компанию, и тогда он подступился к вопросу, который не давал ему покоя последние несколько дней.
— Позвольте спросить, а чем вы занимаетесь, господа?
Старики рассмеялись, и Топлер Хныч — дедок, с лица которого, вопреки имени, никогда не сходила усмешка, — ответил:
— Мы, можно сказать, на заслуженном отдыхе, господин.
— Прямо как короли живём, — подхватил Хохотун Вбоквелл.
— Только что без дворцов, — добавил Топлер. — Хотя, может, у меня где-то и был, да я запамятовал, куда его засунул!
— И нравится вам ваш заслуженный отдых? — спросил Джеффри.
— Да не очень-то, — признался Шамк Трясучка. — Мне он поперёк горла, с тех самых пор, как моя Джуди умерла. А детей у нас с ней не было. — В глазах у него набухли слёзы, голос задрожал, и старик поспешно приложился к кружке, чтобы скрыть это.
— Зато у Джуди была черепашка, верно? — напомнил Мятый Джо. Он был такой огромный и плечистый, что казалось, может подхватить корову одной рукой.
— Да уж, была, — подтвердил Шамк. — Джуди нравилось, что черепашка ходит ещё медленней, чем она. Черепаха до сих пор жива, а толку? С ней особо не поговоришь. Джуди-то трещала целыми днями без умолку. Зато черепаха слушает хорошо, вот чего Джуди не умела.
Все засмеялись.
— У стариков в домах бабье царство как есть, — сказал Джим Джонс по прозвищу Вонючка.
Джеффри обрадовался — разговор повернул в нужном направлении.
— Что вы хотите сказать? — уточнил он.
Старики уныло заворчали себе под нос.
— А вот что, мальчик на побегушках, — вздохнул Мятый Джо. — Моя Бетси говорит мне, что я должен есть, где и когда. И когда она рядом, то квохчет надо мной, как наседка старая. Будто я ребёнок.
— Угу, знаю я, как это бывает, — подхватил Капитан Усмирил. — Моя Салли — чудесная женщина, и я признаю, что пропал бы без неё, да вот какое дело… Когда-то я был за главного на корабле и отвечал за моих матросов. Если буря поднималась — шёл на палубу и следил, чтоб мы не потопли. Такая была моя капитанская работа. — Он оглядел своих приятелей, которые согласно закивали. — Но главное, парень, тогда я был мужчина. А теперь что? Теперь моя работа — поднимать ноги, чтоб не мешать жене мести пол. Хорошо, конечно, что у нас есть дом, и жену свою я люблю, но как-то всё время так получается, что я ей только мешаю.