– А ты – нет?
– А мы с Юлей – нет.
– Ну да что она могла понять в девять лет…
– Мне почти было десять. И все я понимала.
Дед даже взгляда не бросил в мою сторону.
– Она – поняла. Знаешь, что мне тогда сказала маленькая девочка? Что все имеют право на счастье. И это – в ее возрасте, когда другие еще в куклы играют.
– Умная девочка. А теперь и богатая.
Дед только улыбнулся. Жестко и холодно.
– Да, Юля будет богатой невестой. А ты будешь хвостатой тварью.
– По ее вине!
– По своей. Тварью ты был и до этого, теперь ты просто больше соответствуешь своему внутреннему облику. Мне жаль, что ты – лиса. Таракан больше подошел бы тебе.
– А тебе – старый козел!
Славка плюнул на пол и вылетел вон. Дед брезгливо поморщился и опустился в кресло.
– Хорошо, что он сам ушел. И еще – ты ведь сейчас поедешь с ним?
– Да.
– Поговори с оборотнями. Мать такое уродище видеть не должна. Умер – и все тут.
– Хорошо.
Мне и в голову не пришло спорить. Славка проявил себя… да просто тараканом! Мерзким мадагаскарским чешуйчатокрылым! Скотина! Да как он посмел намекать насчет денег! Мразь!
Я сама была в бешенстве. Вообще-то, весь разговор я пыталась наблюдать за аурами родственников. Получалось неплохо – вначале. У деда преобладали красные, синие, желтые и фиолетовые тона. А во время разговора аура просто полыхала пурпурным и фиолетовым. Как я понимала – это означало, что дед уверен в своих словах и собирается драться до конца.
Славка был попроще. Алым, желтым, грязновато-зеленым и буровато-коричневым. И во время разговора он наливался дурной, некрасивой зеленью с коричневой переполосовкой. Злость? Обида? Ярость? Вот ярость – вряд ли. Или это дед не был в ярости? Наверное так. Он же отстаивал свой дом и свою семью. А Славка просто требовал. Всего и сразу. И ярился, не получая того, что хотел.
Жаль, что я не видела своей ауры. Но я могу потренироваться еще. Надо.
Интересно, что у меня еще прорежется? С аурами тут все просто. Стоит только вспомнить портреты, написанные Даниэлем. Он – художник и видел душу человека. И отражал ее на портретах. А я пока до такого уровня не доросла. И вижу только ауру.
Маленькая еще.
Я распрощалась с дедом – и вышла из кабинета. Валентин ждал меня в приемной.
– Подслушивал?
Оборотень даже и не подумал отнекиваться. Я поглядела на него тяжелым взглядом.
– Учти, вот если Мечислав узнает об этом разговоре – тогда ты точно огребешь по наглой рыжей морде. Ясно?
– Слушаюсь, кудряшка!
Оборотень вытянулся в струнку и ел меня глазами с выражением дуболома на лице. За что и получил каблуком по ноге. То есть я-то попыталась его пнуть. Но наглое животное увернулось и, продолжая меня дразнить, вылетело за дверь.