Ох, поймаю я одного рыжего за хвост!
Поймать не удалось. Оборотень нырнул в машину и оттуда затянул самым дурашливым голосом:
– Ой ты гой еси, красна девица, пожалей ты зверушку убогую, на все лапы хромую…
– На всю голову больную, – я плюхнулась рядом на сиденье. – поехали, отвезем этого придурка. И еще раз поговорим с Клавкой.
– О чем?
– Понимаешь, мне не дают покоя слова того убитого. Его предал кто-то, кому вампир доверял. У тебя ведь есть фотографии и имена?
– Конечно! Мечислав мне их отдал еще до рассвета.
– Вот и надо поговорить с Кларой. Кого она знает, кому они доверяли, что как…
– Ясно. Поехали!
* * *
Клавка ждала нас, сидя на диване. Стоило Славке войти, как она сорвалась с места и повисла у него на шее.
– Как дела!? Что сказал твой дедушка?
– Послал братика к черту, – проинформировала я, устраиваясь в кресле и привычно сползая в транс. Уже – привычно. Аура Клары мне резко не понравилась. Красный, оранжевый, лимонно-зеленый, желтоватый, серый – неаппетитное такое месиво, вроде яичницы с луком и помидорами. Но это месиво и есть не хотелось. Кое-где встречались странные переливы. Знаете, как если что-то нарисуешь, а потом заштриховываешь сверху меловым карандашом. И получаются приглушенные тона. Например, таким затушеванным был рисунок на ауре оборотня.
– А вы этому рады, госпожа!? – обернулась ко мне оборотниха. Я улыбалась.
– Мне это просто безразлично. Понимаешь, Клава…
– Клара!
– Да, и Клара тоже. Я помогаю вам потому, что так надо, так правильно. Но в то же время… Вы мне резко не нравитесь – оба. Если бы не моя общая кровь со Славкой – фиг бы я и пальцем пошевелила.
– Ничего не понимаю, – вздохнул Валентин. – Знаешь, Юля, иногда я гляжу на тебя – и теряюсь. Вот кто ты? Какая ты? С одной стороны – эгоистичная и в чем-то легкомысленная девчонка. Стоит перевернуть страницу – и там уже смотрит решительная стерва, которой и тысячу людей положить – не проблема. А стоит перелистнуть еще один лист, прости за тавтологию – и открывается слабая, нежная и неуверенная в себе женщина. А вот какая ты на самом деле?
– Обыкновенная, – пожала я плечами. – Ты фильм «Чародеи» смотрел? Абдулов там, Гафт…
– Да. И?
– Ну вот. Алёну Санину помнишь? Каждая женщина становится такой, какой ее хотят видеть. Каждая из нас – зеркало. А вот какое именно? Кривое, дурное, запыленное – или с золотым напылением – никто не знает. Да и не до того нам. Давай пока мы здесь, поговорим по делу?
– А что ты хочешь знать по делу?
– По делу – нам нужна была Клава.
– Клара!
– Прости, забыла.
На самом деле я ничего не забыла. Просто наблюдала, как меняет цвет аура раздраженной оборотнихи. Теперь это была скорее протухшая солянка. Ощущение было именно такое. На братца и то смотреть было приятнее. Ничего не понимаю. Такое самопожертвование, такая судьба – и такая аура? Мне бы еще пару дюжин проглядеть. Перевожу взгляд на Валентина. Вполне симпатично. Зеленый, голубой, светло-синий, темно-красный, желто-оранжевый. Зеленого с голубым мало, остальные цвета находятся в примерно в равных пропорциях, разве что синего могло быть и побольше, и ничуть не пачкают друг друга. Очень эстетично. И даже серебряный узор здесь к месту. Кстати, у Клары он тоже яркий. Перевожу взгляд на брата – у того узор тусклее. Потому что он недавно инициировался? Ох, мало материала для сравнения, мало…