– Странная конструкция с тремя пальцами на ногах… Какое у тебя наименование?
– Наименование? Я… Вилма.
– Самодвижущаяся наземная единица Вилма, кто твой конструктор? – …Никакого конструктора. Вылупилась… Из яйца… Птица.
– Ты умеешь летать?
– Нет.
– Тогда… никакая ты не птица.
Вилма возмущенно расправила свои куцые крылышки и забила ими по воздуху.
– Клюв, перья, крылья… Птица!
– Никакая не птица.
– Нет, птица, – сердито запрыгала Вилма.
Оскар улыбнулся. Вилма не на шутку разволновалась. Она изо всех сил пыталась убедить робота, что является птицей, но Герон стоял на своем. Из его механического нутра доносился гул неодобрения.
– Недостаточно обоснований… Птица = летать… Определение однозначное.
– Он еще не знает, что существуют птицы, которые не умеют летать, – шепнул Оскар Шарлотте. – Похоже, нам придется пополнить его краткий справочник. Бедняжка Вилма! Она сама не своя. Мне казалось, они станут друзьями, но если так пойдет и дальше, то до этого еще очень далеко.
Герон повернул к ним голову. Глаза у него сузились.
– Не так громко, – посоветовала ему Шарлотта. – Думаю, у него очень хороший слух. Если будешь и дальше так говорить, можешь задеть его чувства.
– Чувства? – ухмыльнулся Оскар. – Хочу тебе напомнить, что он состоит из шестеренок, листового железа и сложных схем. Для настоящих чувств нужно сердце.
– Как будто чувства возникают в сердце, – фыркнула Шарлотта. – Хочешь, я сошью маленькое сердце из бархата и вложу ему в грудь? Тогда он точно станет самым чувствительным роботом на Земле.
Они переглянулись и рассмеялись. Герон отвернулся и зашагал дальше по неровной лесной тропинке.
Перед хижиной их уже поджидал Юлий Пфефферкорн. Он прибыл на дымящем автомобиле и привез тяжеленный сундук. Мотор машины тихо работал на холостом ходу.
– Опять! – пробурчал Пфефферкорн. – Мы договаривались на пять часов. Я жду вас здесь уже битых двадцать минут!
Гумбольдт кивнул на Герона:
– К сожалению, наш маленький друг не слишком быстроходен. Похоже, придется снабдить его еще и гусеницами.
– Лучше не надо, – возразил изобретатель. – Тесла не будет в восторге, если мы начнем что-то менять в его машине. Кроме того, такие вещи лучше обсуждать без робота. Мы же не знаем, что он потом расскажет своему создателю. Как думаешь, Герон, ты можешь молчать?
– Полностью автоматизированное производственное устройство Т-301 запрограммировано записывать и сообщать… Сокрытие информации может привести к серьезным сбоям в системе.
На секунду показалось, что Пфефферкорн вот-вот лопнет от злости, но он совершенно неожиданно рассмеялся.