Гончая снова лизнула мне руку. Я погладил ее. Жена и дочь учителя следили за мной с каким-то особенным вниманием. Первым, однако, вопрос задал сын.
— Могу я спросить… — неуверенно начал мальчик, глядя на меня.
— Спрашивай, — улыбнулся я.
— А вы кто? — прямо спросил он.
Я не хотел прямо отвечать на этот вопрос, и, как обычно, ответил намеком.
— Ты ведь знаешь, кто я такой, только еще не поверил в это, — ласково ответил я ему, и повернулся к учителю:
— Однако вернемся к нашему разговору. Вы не могли заболеть случайно. Эта болезнь нездешняя. О ней уже забыли здесь, в вашем мире. Для вас и вашей семьи она была бы гибельной.
— Я знаю, — мрачно сказал он. Я понял, что он прекрасно знал, что он и вся его семья скоро умрут. Знал и не потерял самообладания! С каждой минутой я уважал этого безумца все больше.
— Но болезнь эта не случайна, — еще раз подчеркнул я.
— Вы думаете, что эту Тварь отдали на заклание, чтобы пройти в Дверь потом? — с интересом спросил Виталий Савельевич.
— Я думаю, что у них был такой план.
— И что будем делать? — хладнокровно спросил Виталий Савельевич.
— Через полгода я поеду обратно, — сказал я. — Заодно проверю, как вы. Тогда и поговорим.
Он посмотрел на меня и просто ответил:
— Мы будем готовы.
Я кивнул и без лишних слов вышел в дверь, успев услышать тихий вопрос дочери:
— Папа, а это был ангел, да?
Гончая рывком догнала меня и проводила до входной двери. Выйдя за дверь, я повернулся и сделал правой рукой знак «Тьма». Собака снова открыла пасть в улыбке. Она даже не испугалась знака, которого боятся все живые души. Так… значит, она успела умереть, а он вытащил ее оттуда.
А все-таки он молодец, подумал я, выходя из подъезда под звездное небо. Из него выйдет хороший маг.
Ведь он ещё не знает, что сломал Дверь, и лет через десять она рухнет. Оттуда полезут сотни Тварей. Полиция, армия, ополчение и церкови их не остановят. Скоро его страна будет очень нуждаться в хороших магах.