Джессика глубокомысленно кивнула. Несколько минут они шли молча.
– Вот мы и пришли, – сказал Прист. – Кстати, вы так и не спросили, куда именно мы направляемся.
– К дому генерального прокурора. Это было очевидно.
Здесь, в районе Иден-парк, высокие кирпичные стены соседствовали с лужайками с идеально подстриженной травой, вокруг которых высились просторные дома с мраморными полуколоннами, обрамляющими парадные двери. В этой рукотворной тихой заводи соседи не вели друг с другом разговоров, но каждый знал, чем занимаются остальные. Прист терпеть не мог подобные места. Его старый «вольво» выглядел особенно неуместно рядом с «мазерати» и «рейндж роверами», припаркованными вдоль здешних улиц.
«Вольво», хрустя колесами по гравию, проехал по ведущей к дому подъездной дороге, по краям которой стояли деревья с облетевшей листвой. Дом Рена, как и другие здешние дома, был огромен и безлик, хотя сегодня его отличали от прочих некоторые бросающиеся в глаза детали: внутренний периметр сада был огорожен бело-голубой пластиковой лентой, которой полиция обычно отделяет места преступлений, во дворе были как попало брошены четыре патрульные машины с все еще работающими мигалками, а рядом с постройкой, когда-то служившей конюшней, был припаркован фургон, на котором приехали криминалисты.
Полицейский в форме, сжимающий в руке фуражку, сделал им знак остановиться. На вид ему не было и восемнадцати. Прист тихо выругался и остановил машину там, где обсаженная деревьями подъездная дорога переходила во двор. Переглянувшись с Джессикой, он опустил окно.
– Извините, сэр, – сказал полицейский, – но дальше вам нельзя. Могу ли я спросить, что вы здесь делаете?
– Я надеялся поговорить с Филипом Реном, – ответил Прист.
Полицейский заглянул в машину. На заднем сиденье лежали папки и ворох бумаг. Его глаза на мгновение задержались на Джессике.
– Это невозможно, – сказал он наконец. – Думаю, вам лучше уехать.
– А что здесь произошло?
– Простите, сэр. Это дело полиции. Вам лучше уехать.
Прист открыл было рот, но ничего не успел сказать. Джессика вдруг наклонилась над его коленями, опершись на них рукой.
– Я Джессика Эллиндер. Кто здесь главный?
Прист так и не узнал, что бы на это ответил юный полицейский в форме, поскольку вместо его тщедушной фигуры перед ним возник толстяк МакЮэн.
– Отойди, сынок. – Почти всю площадь окна занимало жирное лицо шотландца. Сыпь на его шее выглядела все так же скверно, и от него все так же резко пахло потом. – Ну-ну. Алый Первоцвет [10] всплывает опять. Как интересно. Ты что, взял моду появляться везде?