Когда Росс занимался реконструктивной пластикой, он предпочитал не знать о причинах трагедии, так как знание могло повлиять на ход операции: если оказывалось, что пациент сам виноват в случившемся, сделал глупость – например, плеснул на мангал бензином или нарочно что-то поджег, – он, Росс, мог разозлиться и сделать свою работу не так хорошо.
Салли Портер навсегда останется для него невинной жертвой.
Ей пришлось много страдать; за два года он сделал ей десять операций, – возможно, придется оперировать ее еще раз десять, пытаясь шаг за шагом вернуть ее к полноценной жизни. Росса восхищала ее стойкость, мужество в попытках справиться с несчастьями и осложнениями.
А ей действительно здорово досталось. После одной из предыдущих операций трансплантат не прижился, произошло отторжение, и пришлось бедняжке вытерпеть еще одну, новую операцию. Сегодняшняя операция – повторение той, что он делал полгода назад. Возникла проблема с капиллярным кровоснабжением: вследствие стянутости кожи голова у пациентки постоянно клонилась вперед. Росс вел бесконечную битву, знакомую каждому пластическому хирургу: он стремился воссоздать утраченную красоту, не навредив здоровью пациентки.
Сделав последний стежок, он отступил и кивнул женщине-фотографу, которая на время операции выходила, но сейчас вернулась в операционную. Та подошла к столу и сделала три снимка его работы. Затем стажер прикрыл края операционного поля полосами марли, и операционная сестра подала Россу аппарат для наложения скобок.
Через двадцать минут Салли Портер осторожно приподняли, подсунули ей под спину специальный щит «Фэтслайд», перенесли на каталку и выкатили из операционной. Младшая медсестра выключила сиди-плеер, и обстановка в операционной разрядилась. Сестра стащила с рук Росса латексные перчатки и выкинула их в корзину.
Росс снял маску, развязал тесемки халата и, присев за стол, начал описывать операцию. Стажер заглядывал ему через плечо. Подошла молодая сестра, протянула трубку радиотелефона:
– Мистер Рансом, вас!
– Кто? – раздраженно спросил он.
Сегодня у него напряженный график, а на Салли Портер ушло больше времени, чем он рассчитывал, и времени пообедать, скорее всего, не будет. Уже половина третьего.
– Мм… – Сестра прикрыла трубку рукой. Ее звали Франсин Уэст, она была очень хорошенькая и сейчас явно нервничала.
– Я не кусаюсь. – Росс слабо улыбнулся. – Просто выясните, кто меня спрашивает.
Сестра вышла из операционной, но почти сразу же вернулась.
– Доктор Джулс Риттерман. Он звонит уже третий раз.
Росс снял хирургическую робу, передал ее сестре, затем взял трубку и вышел в коридор. Слышно было плохо – то ли оттого, что связь вообще никуда не годилась, то ли оттого, что Риттерман звонил с мобильного.