Банка была с-под чего-то, не стеклянная, а железная литровка. Я еще в коморе услышала — вроде тянет гадостью. А это ж с банки.
Яков увидел, что мне противно с банки и сказал:
— Чтоб ты знала, это столярный клей. Варится с рыбных костей. Сильно сильный! Токо вонький. Я когда варю, в хате все открываю на все стороны.
Я спросила, зачем клей, надо ж краски, а не клей. Может, Яков напутал.
Яков заверил, что не напутал, что клей делается для краски.
— Мне секрет дал Наум Сребницкий. Был у нас такой в мастерских. Я ж раньше работал в мастерской, мы и рисовали, и писали, и клеили… Наум за старшего. Для всей области делали. К ноябрьским и к майским… А еще раньше писали «Цены снижены». Ты в клей дай зубной порошок, и будет тебе белое лучше краски. А секрет — сколько на сколько.
Я слушала Якова и думала, что он, наверно, наметил меня своим таким секретом заманить. А мне секрет Якова тьху. И другой Якова секрет тьху тоже.
— Тут главное вести линию. Смотри.
Яков макану́л кисть и начал выводить. Выведет сколько-то и посунется, я за ним посунусь — сама и банку тоже. Надо, чтоб под рукой. Я сначала наклонялась, а потом тоже стала на карачки. Получилось, что мы Яковом сровнялись. Яков от меня, а я за ним. Цуцики похожее делают. Собачая свадьба — это, конечно, другое.
Яков сразу выводил краской, получалось, что буквы шли с самой материи. Сначала буквы были мокрые и серые. Я спугалась, что такое останется. Яков сказал, что все будет.
Я не спросила, какие слова Яков напишет, а Яков не сказал. Я подумала, что это ж такой секрет, что узнается.
Конечно, секрет узнался.
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ПРАЗДНИКОМ ДНЕМ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА. УРА!
Я удивилась, что Яков не промахнулся. Хоть сам Яков крученый-верченый, еще и с ногой, а буквы у Якова делались ровнюсенькие-ровнюсенькие и кончились в точку на конце материи.
Когда Яков рисовал «ура!», первые буквы на начале материи начали заливаться белым-белым и толстеть, вроде шея у гуски. Буквы просились прыгнуть наверх, а материя буквы не пускала.
Гуска ж не пускается тоже. Допустим, прыгнуть пускается, а полететь — уже нет. С гуски получается жир — тоже белый-белый. На гусином жире вкусно жарить. А есть же еще и белый свет. Свет не белый-белый. Конечно, это другое.
По правде, я не поняла, в чем был мой подхват. Я решила, что Яков меня позвал, чтоб похвалиться. Мужчины, когда ухаживают, так всегда хвалятся. Мне получилось не сильно приятно, что Яков сначала выдурил у меня, чтоб я вызвалась, а потом похвалился.
Я посмотрела на свои часы, сполнилось одиннадцать часов и десять минут.