Глава 11
Вторжение
Пивная лавка номер три закрывалась в девять часов вечера. Продавец уже считал выручку, когда в дверь ворвались несколько человек.
– И много собрал? – поинтересовался бойкий чернявый парень, играясь револьвером.
– Твое какое дело! – рассердился торговый человек. Он смело глядел на вентерюшников и явно не собирался сдаваться.
– Придется сказать.
– А вот вам! – Мужик выставил кукиш. Но получил сильный толчок в плечо и повалился на пол.
– Сиди и не вставай, – приказал чернявый.
Он ссыпал мелочь в заранее приготовленный мешок, бумажки рассовал по карманам. Другие налетчики угостились пивом. Они никуда не спешили и вели себя вольготно.
– Эй, дядя, – пнул мужика бородач с ухарской физиономией, – а когда другие лавки закрываются?
– Да пошел ты!
– Ишь какой скипидаристый, – удивился бородач. – Ну, не хочешь говорить – не надо. Сами узнаем.
Однако, когда вентерюшники уже собрались уходить, он снова подошел к продавцу. Рывком поднял на ноги, вынул из сапога нож и приставил к груди.
– Дай-кось я тебе кукиш отхвачу. А то обнаглел. Ну, покажи его опять.
Мужик пытался вырваться, но ухарь держал крепко. Глаза его стали бешеными, лезвие гуляло перед лицом жертвы. Однако вмешался чернявый. Он вырвал у бородача нож и сунул себе в карман.
– Ты еще чего! – взвился Авцын.
– А в морду хочешь?
Серега Сапер встал напротив есаула и смотрел на него в упор. Взгляд был такой, что Герасим отступил.
– Он первый хамить начал.
– Человек хозяйские деньги защищал.
– Таких и валят без жалости.
– Что ж ты его сразу не свалил? Я без тебя управился, не помню, чтобы ты мне помогал. А теперь, когда дело сделано, хочешь подневольного человека карать? А ну брысь!
Бандиты вышли наружу и быстро шмыгнули в Казанский переулок. Там прыгнули в поджидавшую их пролетку и умчались в сторону Нахичевани.
Ночью Авцын сообщил атаману, что новенький не дал наказать упрямого продавца. Цецохо выслушал равнодушно и спросил:
– Ну и что ты хочешь сказать?
– Неправильно это.
– Что неправильно? Грек свою персону выше твоей ставит?
Есаул кивнул:
– Раньше было не так. Ты вспомни, сколь мы вместе пережили! Дисциплинарный батальон, суд, каторгу… А тут этот, явился не запылился. И давай командовать. Кем, мною? Он кто такой для этого?! А ты, Прокоп, тоже стал другой. Новым фреям потакаешь, а старых товарищей предал.
– Дурак ты, Герасим. Мы в пивной лавке взяли сто сорок шесть рублей. Не больно густо, согласись. И ты хотел из-за такой малости человека зарезать? Чтобы все сыскные на нас набросились? Серега прав был, что тебя остановил.
– Не зарезать, не зарезать я хотел! – закричал Авцын. – А только палец отхватить. Нечего кукиши казать! Мы вентерюшники али кто? Всякая скотина нам перечить будет?