— Нам не стоит поддерживать близкие отношения… — продолжала Скарлет, будто читая его мысли. — Первая попытка закончилась неважно, вторая принесет еще больше горя.
— Откуда тебе не знать?
Гидеон приподнялся, чтобы придвинуться к ней. Он хотел встряхнуть ее, сказать, что она не ясновидящая, а говорит с такой поразительной убежденностью. Но Скарлет вытянула ногу и уперла ему в плечо.
— Оставайся, где сидишь.
Ее глаза полыхнули красным, точно рубины на кулоне. Демон снова напомнил о себе. Как понял Гидеон, тот ему симпатизировал, более того — вожделел. «Означает ли это, что Скарлет сейчас сопротивляется желаниям не только собственного тела, но и демона?» — спросил себя воин и покорно опустился обратно на камни. Но когда женщина попыталась убрать ногу, удержал ее за лодыжку.
— Пусти!.. — потребовала она, но затем добавила: — О боги! Не отпускай!
Гидеон приложил свои большие пальцы к своду ее стопы и принялся ее массировать. Скарлет безвольно откинулась на каменистый край источника, блаженно запрокинула голову.
— Я совсем не стараюсь… — проговорил воин. «Святые небеса, да я на самом деле еще ни разу в жизни так не надрывался! — подумал он. — Вспомнить, загладить свою вину перед тобой».
Не переставая постанывать от удовольствия, Скарлет отозвалась:
— Тебе не нужна я. Тебе нужны ответы.
Этого он не мог отрицать. Ответы его действительно интересовали. Но чем больше времени они проводили вместе, тем больший интерес пробуждался в нем к ней самой.
— Расстаться — значит умереть… — задумчиво протянул он.
— Для тебя это просто глупые слова, которые ничего не значат.
«Есть такое, — подумал Гидеон. — Но ее-то память никто не стирал. Как можно быть такой безжалостной, нечуткой?»
Стараясь не выдать своего раздражения, он попросил:
— Не давай мне хоть что-то. Хотя бы одну, самую огромную, зацепку.
Несколько минут прошли в тишине. Гидеон продолжал массировать ей стопу, а она — блаженствовать. Он уже отчаялся было дождаться ответа, когда Скарлет наконец тяжело вздохнула, и в этом звуке слышалась целая гамма чувств.
— Как-то раз ты привел в Тартар нового узника — бессмертного, который пытался убить Зевса, чтобы самому занять небесный престол. Ты вел его к камере и вдруг увидел, что я сцепилась с кем-то из богинь. — Скарлет наморщила лоб. — Не помню, с кем именно, знаю только, что она была высокой и светловолосой.
«Высокая и светловолосая? — стал размышлять Гидеон. — Под это описание подходят тысячи».
— Прошу тебя, не рассказывай дальше, — подбодрил он Скарлет.
— Она… повалила меня и стала заламывать мне руки. — Складки на лбу стали еще глубже. Рассказчица нахмурилась. — Очень странно! Я словно наяву вижу ее и себя на полу камеры, но с этим образом как будто… что-то не то. Не могу понять, что именно. — Скарлет взмахнула рукой, рассыпая вокруг водяные бисерины. — В общем, ты увидел это, выпустил заключенного и кинулся мне на выручку. Оттащил от меня богиню, помог подняться. Воспользовавшись тем, что ты отвлекся, заключенный попытался сбежать. Ты кинулся за ним, не заперев нашу камеру, и сидевшие со мной боги и богини тоже едва не удрали. Я заслонила выход из камеры и отбивалась от них до тех пор, пока ты не вернулся с пленником. Я не хотела, чтобы у тебя были неприятности.