Блю почти против воли посмотрела на кабинку, на которую он указывал. Там сидели трое юношей: один из них действительно выглядел неряшливо, вернее, он был какой-то помятый, словно его всего (а не только одежду) слишком часто и усердно стирали. Тот, который стукнулся о лампу, был красавчиком с выбритой головой — солдат на войне, где враги все, кто его окружают. А третий был… элегантным. Вообще-то слово подходило не идеально, но близко к смыслу. У него были красивые, немного хрупкие с виду черты лица и красивые голубые глаза, которым позавидовала бы и иная девушка.
И хотя инстинкт и предостерегал ее от этого, Блю почувствовала вспышку интереса.
— И что? — спросила она.
— Не откажете ли вы мне в любезности подойти и поговорить с ним?
Блю потребовалась всего миллисекунда, чтобы представить себе, на что будет похоже, если она отправится в кабинку к этим «воронятам» и ввяжется в какой-нибудь натужный разговор с почти неприкрыто сексистским подтекстом. И, несмотря на то, что один из парней показался ей привлекательным, эта миллисекунда не была приятной.
— И о чем же, по вашему мнению, я буду с ним разговаривать?
Президент Сотовый Телефон нисколько не смутился.
— Найдется, о чем. Мы интересные люди.
Блю сомневалась в этом. Но элегантный был впрямь элегантен. И он, похоже, был по-настоящему шокирован тем, что его приятель разговаривает с нею, и это даже слегка располагало к нему. На одно короткое-короткое мгновение, которого она позднее стыдилась и о котором вспоминала с изумлением, Блю подумала, что можно бы и сказать Президенту Сотовому Телефону, когда заканчивается ее смена. Но тут в кухне Донни произнес ее имя, и она вспомнила о правилах номер один и два.
— Вы обратили внимание, что на мне этот передник? — спросила она. — Это означает, что я работаю. Зарабатываю на жизнь.
Беспечное выражение лица ее собеседника не поколебалось и на долю секунды.
— Это я улажу, — сказал он.
— Вы уладите? — эхом отозвалась она.
— Да. Сколько вы хотите за час вашего времени? Я компенсирую его. И поговорю с вашим менеджером.
На мгновение Блю лишилась дара речи. Она никогда не верила, что человек может онеметь, но сейчас с нею случилось именно это. Она открыла рот, но сумела только беззвучно выдохнуть. Потом произвела нечто вроде короткого смешка. И в конце концов бросила:
— Я не проститутка.
Парень из Эглайонби, похоже, все-таки растерялся было, но потом до него дошло.
— О, вы меня неправильно поняли. Я говорил совсем не об этом.
— А сказали именно это! Вы думаете, что можете просто заплатить мне, и я буду разговаривать с вашим приятелем? Видимо, вы привыкли покупать себе спутниц с почасовой оплатой и понятия не имеете о том, как это происходит в настоящем мире, но… но… — Блю помнила, что собиралась сделать какой-то вывод, но сейчас он вылетел у нее из головы. Возмущение подавило все высшие соображения, и осталось только желание залепить ему пощечину. Парень открыл было рот, чтобы возразить, и Блю вспомнила, что именно хотела сказать: — Нормальная девушка, если ей понравится молодой человек, подсядет к нему без всякой платы.