К началу 1833 г. относится коренной перелом во взглядах В.И. Даля на медицину. Он стал приверженцем гомеопатии - учения немецкого врача С. Ганемана (1755-1843), которое имело в это время в России немало поклонников и вызывало яростные споры среди врачей. Даль еще в 1832 г. относился к гомеопатии скептически и в “Слове медика к больным и здоровым” писал: “Сам я никогда по этому способу не пользую, ибо считаю звание свое превыше всех самохвальных обаятельных ухваток. Пыль в глаза пускать бывает нередко полезно, если это делается с разборчивостью; но с правилами каждого это не согласуется”. Правда, и здесь он отмечал, что лечение гомеопатов “спасительнее нашего”, так как они не отягощают организм больного избыточными лекарственными средствами.
В начале 1833 г. в журнале “Сын отечества” (№№ 13-14), в разделе “Медицина” появилась большая статья [9] за подписью В. Луганского, в которой подробно и “к подлиннику близко” излагалось содержание вышедшей в 1830 г. немецкой книги, написанной гамбургским врачом Ф.А. Симоном и посвященной критике учения Ганемана. Далю книга очень понравилась, тем более, что автор был известен как критик остроумный и глубокомысленный, и он решил познакомить с ней “мыслящего и благонамеренного читателя”, поскольку, по его словам, “гомеопатия и поборники ее сделались причастниками всеобщего внимания” [Там же, № 34, с. 348].
Суть гомеопатии Даль излагает в саркастическом тоне, вслед за Симоном называя Ганемана “лжемессией” медицины, “рассказчиком Шехерезады”, “шаманом”, а его основной труд “Органон врачебной науки” - “достойнейшим исчадием гусиного пера нашего века” и “мастерским набором хлама из лоскутного ряда науки врачевания”. Даль сочувственно повторяет возражения Симона на упрек, который сделал Ганеман традиционной медицине, будто бы в ней всегда “царствовали одни только умозрения и догадки” и “ни один врач не шел путем опыта”. По мнению критика, “все науки врачебные возродились первоначально из опытов случайных и умышленных; открытию лучших средств наших и снадобий обязаны мы сим источникам; гораздо позже опытные истины были собраны людьми мыслящими и составили нечто целое, заслуживающее название Науки” [Там же, с. 358]. Ответы же Ганемана, по мнению Симона, не стоят ломаного гроша, и он приходит к выводу, что нет ничего общего между медициной гомеопатов и нашей, да и быть никогда не может, ибо “между истиной и ложью, правдой и неправдой нет связи, нет середины; это вечные противники и противоборцы”.
Даль, казалось бы, не возражает против оценки труда Ганемана как “памятника заблуждений ума человеческого”, “жалкой, безрассудной переимчивости и страсти к новизне немалого числа современников”, однако размышляет и четко формулирует основные правила гомеопатического лечения: