Я «Казбек» не покупал. Мне он не нужен был. Курил «Приму», а угощать… Куда уж там угощать! Вывозную программу я «выгреб» до донышка, а выпускать самостоятельно меня никто не решался: смелости ни у кого не хватало.
Трудно сказать, с чего такая карусель закрутилась. Может быть, с первого показного полета, вернее, с первого разворота. Когда инструктор оторвал самолет от земли, а потом положил его в левый крен, мне вдруг не по себе стало, неловко сидеть, нескладно. Стараясь сохранить свое тело вертикально, я прижался к правому борту. Не хотел вовсе. Самопроизвольно получилось, будто магнитом притянуло. И тут сразу услышал по радио:
— Что вы, ванька-встанька? Куда жметесь? Из кабины выпасть боитесь?
Выпасть я не боялся. Кабина железная, крепкая. Тело ремнями прикручено. А что сплоховал — верно. Снова накренился вместе с самолетом, прижался острыми лопатками к спинке сиденья. Но инструктор, видать, уже сделал приговор: «Из этого салаги ничего не получится…»
Инструктор у нас был так себе, работал без желания. Он и сам говорил: вы, дескать, ошибок делаете много, а вот он сделал одну-единственную, что остался в училище инструктором.
Ругал он меня, как только включалось радио, и до тех пор, пока не выключалось. Метода у него была нехитрая: гнем — не парим, сломаем — не тужим. Гнул он, конечно, в зависимости от материала. А я, видать, был очень сырым. К перебору указаний инструктора я быстро привык. Радио включаю и трясу головой — вон все из ушей. А инструктору не нравилось, когда я головой тряс.
— Что вы трясетесь? Что трясетесь? Самолет мне расшатываете!
— Надоело. Не успеваю на русский язык переводить.
А он раскручивается пуще прежнего… На полную громкость голос включает.
На предварительной подготовке к полетам он меня даже не спрашивал, как что делать. Знал, что на словах для меня построить эту «коробочку» все равно что из спичек квадрат сложить. Все это я назубок выучил. Я сидел, слушал и на ус наматывал. А в воздух с инструктором поднимался последним. Обычно заруливал самолет и за хвостом красная ракета небо чертила. Так и выбрал вывозную программу. Инструктор представил меня на контроль к командиру звена. Перед вылетом я услышал такой разговор.
— Ну, что за птица? — спросил командир звена у инструктора.
— Ой, не говорите! — махнул тот рукой. — Мухолов!
Напряжен до предела. Труп трупом. Легче медведя научить.
Характеристика яркая и четкая: на Луну не примут. Хотя после нее командир звена не прочь был меня туда и отправить. Зачем учить мухоловов? Пусть лучше они своим делом занимаются. Бывает ведь так. Для одного человека, чтобы составить свое мнение о книге, надо прочесть ее от корки до корки, а для другого — достаточно и короткой аннотации на эту книгу. Командир звена тогда и воспользовался «аннотацией».