– Ты думаешь, никто не заметит, что ты небрит и всю неделю ходишь в одной и той же рубашке? – поинтересовалась сестра. – Нет, милый мой, люди все замечают. Давеча Бетси Харди тебя увидела и перешла на другую сторону улицу, чтобы, говорит, ты не смущался своего затрапезного вида. Спасибо, говорю, Бетси, за твою деликатность, но, по-моему, ему плевать, как он выглядит.
– Бетси Харди? Я ее не видел.
– Главное, что она тебя видела. По-моему, ты хотел забрать приличную одежду, что осталась в твоем доме?
– Да, Гил привезет мои шмотки.
– Что? Ты позволишь ему копаться в твоих вещах?
– А что такого?
Нандина сощурилась:
– Когда Джим Раст рекомендовал тебе подрядчика, он что-нибудь о нем рассказывал? Ты знаешь его прошлое? Откуда он родом? Он балтиморец?
– Он прекрасный человек, поверь на слово.
– Просто интересно, вот и все.
– Он мог вообще не говорить об Анонимных алкоголиках.
– Я против них ничего не имею.
– Гораздо хуже, если человек пьет, но не состоит в этом обществе, – подчеркнул я.
– А кто спорит? Ты думаешь, я из-за этого интересуюсь его биографией? Я бесконечно рада, что он совладал с недугом. И всякий раз угощаю его фруктовым соком и лимонадом.
– Воистину.
Но я-то знал, что причина в ином. Однажды сестра застукала Гила с банкой кока-колы. Прохладительные напитки – ее пунктик. Она не просто их не любит, она всей душой их ненавидит. Если б существовала программа «Двенадцать шагов по избавлению от пристрастия к кока-коле», Нандина сделала бы щедрое пожертвование.
Нет, поймите правильно, я вовсе не жалуюсь на сестру. Когда я остался без крыши над головой, Нандина без всяких колебаний меня приютила, не выказав ни малейшего недовольства тем, что нарушен ее привычный уклад. Она – мой самый родной человек из ныне живых. У нас совместные детские воспоминания, в которые нет ходу посторонним.
Когда мы говорили меж собой, кто-нибудь из нас частенько начинал фразу любимым отцовским выражением, или присловьем, что ли, – «излишне напоминать…» И тогда другой улыбался.
Или вот еще: из моей прихожей Гил привез фарфоровое блюдо, доверху заваленное рекламными листовками вроде «еды на вынос» и прочим хламом. В кухне Нандина готовила ужин, а я, сортируя этот бумажный мусор, нашел визитку «Братьев Брайан».
– Галаад! – удивился я.
– Что?
– Полное имя Гила – Галаад. А я думал, что он Гилберт.
Нандина перестала помешивать суп:
– Галаад? Как в псалме?
– Ну да.
«Галаад» – из той же серии, что «излишне напоминать». Кому-нибудь другому строчка «Есть в Галааде бальзам» ничего не скажет. Это мамин любимый псалом, который она напевала за мытьем посуды. А мне слышалось «