в Галааде бальзам». Когда один из кузенов стал потешаться над моим исполнением, Нандина доской от «Монополии» треснула его по башке.
Нет, вновь оказаться в отчем доме было совсем неплохо. Я бы даже сказал, уютно.
Перед Рождеством мы всегда допечатывали тираж «Дилетантских подарков» и договаривались с городскими магазинами, что наши книги, украшенные алыми шелковыми бантами, будут выставлены на кассах. Мне бант казался неуместным. Да, книга о подарках, но ведь не в подарок покупателям. Однако Айрин, автору идеи, бант очень нравился, да и Чарлз уверял, что в таком виде книги расходятся хорошо. Обычно мы ему доверяли, когда речь шла о массовом вкусе. Из всех нас только он вел нормальную, так сказать, жизнь: был женат первый и единственный раз, воспитывал трех дочерей-подростков. Чарлз любил рассказывать о забавных домашних ситуациях (не хуже чем в ситкоме «Семейка Брэди»), и все остальные ему внимали, точно группа этнографов, изучающих диковинные обычаи.
Для нас с Нандиной Рождество прошло незаметно. Мы уже давно не обменивались подарками и не украшали дом, если не считать рождественского венка, который сестра принесла из супермаркета. По давней традиции мы пошли на праздничный обед у тети Сельмы. Даже в моем супружестве традиция эта осталась неизменной, хоть всякий раз мы с Дороти клялись, что уж следующее Рождество отметим как-нибудь иначе. У тетки кормили скверно, а гостей становилось все меньше – родичи умирали или перебирались в другие края. Нынче за столом нас было пятеро: мы с Нандиной, тетя Сельма и ее сын Роджер со своей очень молоденькой третьей женой Анной Мари. Эту пару мы не видели с прошлого Рождества, а посему предстояло выдержать разговоры о Дороти. Роджер предпочел сделать вид, будто ничего не произошло, но был явно смущен моей черствостью, позволившей мне явиться на трапезу. А вот Анна Мари с ходу взяла быка за рога:
– Я просто жутко огорчилась, узнав о смерти Дороти.
– Спасибо, – сказал я.
– В прошлое Рождество она выглядела совершенно здоровой!
– Да… она и была здоровой.
– Как поживаете?
– Ничего.
– Нет, я серьезно.
– С учетом всех обстоятельств, неплохо.
– Я почему спрашиваю, моя подруга… как ее… Луиза… только что потеряла мужа.
– Печальная новость.
– Он умер вчера утром. Лейкемия.
– Надо же! – сказала тетя Сельма. – В Сочельник!
– Теперь для нее этот праздник не в праздник, ибо всякий раз он напомнит о Барри.
– И потом, ужасно неудачное время для похорон, – заметила тетя Сельма.
– Скажите, Аарон, нет ли у вас какого-нибудь мудрого совета, который я могла бы передать подруге?