Я вышла в коридор, где били по глазам флуоресцентные лампы, где их жужжание заглушало голоса из соседних палат.
– Послушайте, – обратилась я к первой попавшейся женщине.
Она была в обычной одежде, не в медицинской униформе. Распущенные волосы, птичье личико. Но я ее узнала – видела ее в прошлый раз. Она вздрогнула, натянула улыбку. Я успела схватить ее за локоть.
– Послушайте, что вы с ним сделали?
Может, я непозволительно сильно вцепилась в нее, или взгляд у меня был слишком решительный – только она заморгала и выдала:
– Сейчас сброшу сообщение лечащему врачу.
– Нет, мне нужна Карен Аддельсон, – отрезала я.
Я представила, как бы повел себя Эверетт; старалась подражать ему, поэтому сказала не «миссис Аддельсон», а «Карен Аддельсон».
– У нее важная встреча.
Будь здесь Эверетт, он бы Карен Аддельсон с любой встречи выманил. Причем так бы сцену разыграл, что эта, с птичьим личиком, сама бы свои услуги по выманиванию предложила. «Ой, да миссис Аддельсон совсем скоро освободится! Проблема возникла, да? Погодите, я загляну в кабинет, может, она выйдет на минуточку».
– Мне необходимо поговорить с Карен Аддельсон, – сказала я.
– Я дам ей знать, как только будет можно.
– Не «как только», а немедленно. Сию минуту. Признавайтесь: у моего отца были посетители? Поэтому он сейчас на кровати раскачивается? Это вы называете, – я вскинула руки, изобразила пальцами кавычки, – «исключительной заботой о пациентах»?
Она покраснела до корней своих распущенных волос.
– Хорошо. Посидите пока в приемной. Я соообщу миссис Аддельсон, что вы желаете ее видеть.
Она деловито пошла по коридору, я последовала за ней.
– Что здесь понадобилось полиции?
Она чуть не споткнулась на ровном месте; через миг продолжила движение.
– Не знаю. Копы нагрянули примерно час назад…
– Так их что, несколько было? Или всего один – Марк Стюарт?
Она остановилась возле кабинета заведующей, взглянула на меня с удивлением.
– Всего один.
И закашлялась.
– С виду азиат? – напирала я.
Она снова покраснела, словно, сказав «азиат», я грубо нарушила правила политкорректности.
Просто парень. Замкнутый, угрюмый подросток. Марк.
– И вы позволили ему допрашивать моего отца? Я вас к персональной ответственности привлеку, если папа… – в один жест я попыталась вместить и свои эмоции, и папино состояние, – если ему станет хуже.
Она указала мне на кушетку, сама уселась за стол.
– Я была на своем рабочем месте, мисс Фарелл. Я понятия не имею, что там у них произошло.
С этими словами она сняла телефонную трубку, нажала кнопку, выдала:
– Тут в приемной дочь Патрика Фарелла.