Екатерина, в общем равнодушная к музыке, просит исполнить для нее «Марсельезу». Дослушав до середины, меняется в лице и молча уходит… При известии о казни Людовика XVI заболевает.
Прах Вольтера и Дидро революционные парижане торжественно переносят в Пантеон. Екатерина же посылает их в посмертную опалу. Бюст Вольтера работы Гудона она приказывает вынести из своего кабинета. С Дидро поступает еще более жестоко.
После смерти редактора Энциклопедии Екатерина обращается к Гримму, известному писателю и ученому, с которым императрица постоянно переписывалась: «Добудьте для меня все произведения Дидро. Вы заплатите за них, что потребуют. Конечно, они не выйдут из моих рук и никому не повредят».
Вот важное для нас признание — «не выйдут из моих рук». И не только сочинения самого крамольного философа, но все книги, им собранные.
У библиотеки оказалась воистину жестокая судьба.
Она незаметно исчезла, потерялась, растворилась.
Отгремели бури революции, наполеоновских войн.
Но с десятилетиями опала на вольных французов не проходит. После 14 декабря 1825 года Николай I, внук Екатерины, много и подробно интересуется связью русских революционных идей с французской «заразой»; а связи были самые непосредственные. Особенно ненавидел Николай Вольтера: прекрасный бюст работы Гудона, некогда стоявший в кабинете Екатерины, теперь был отправлен в самый глухой подвал дворца, а библиотеку Вольтера никому не разрешалось посещать (и только в 1830-х годах Пушкин получил высочайшее соизволение воспользоваться для работы этим книжным собранием).
Библиотеку же Дидро просто уничтожили как целое. Постепенно и незаметно ее начали рассредоточивать: сначала избавились от дублетов, часть книг передали в другие библиотеки, и в конце концов собрание пропадает, бесследно растворившись в книжном океане. Тем самым науке нанесен двойной урон: во-первых, все труднее представить, какими книгами был окружен замечательный, оригинальнейший ум XVIII столетия; во-вторых, у Дидро была привычка делать карандашные пометы на полях. Теперь же они казались безнадежно утраченными…
Пройдет XIX век, наступит XX: революция, войны, блокада Ленинграда. Все дальше и дальше от тех лет; кажется, все меньше возможностей воссоздать рассеянную библиотеку великого философа.
Время, однако, не уменьшает интереса к этой теме. Появляются книги в России, во Франции, посвященные Дидро и его отношениям с русской императрицей, ученые ищут в архивах; однажды наступил час, когда исследовательская мысль XIX века «зацепила» трудные, казалось бы, недоступные сюжеты столетней давности: беседы ученого с царицей. Содержание этих бесед никому не было известно, они велись с глазу на глаз и долгие годы служили поводом к самым различным предположениям. Единственным свидетельством о тех беседах являлись уже приведенные слова Екатерины, сказанные французскому посланнику Сегюру, о том, что она говорила с Дидро «более ради любопытства, чем с пользою» и что ей пришлось бы все «перевернуть», если последовать советам француза.