Креативности мышления не хватило. Сдавшись, Дэн повернулся к Бельташ и спросил у единственного создания, способного дать техническую справку:
– Как дальше-то?
В это время почти проигнорированный ворон потерял терпение и решил действовать. Он резко дернул головой и, выхватив письмо из пальцев жреца-недоучки, махом его заглотнул.
– Так, – пожала плечами Бельташ, понимая, что прочие объяснения излишни.
– Да? Это типа почтовый ящик и авиапочта о двух крылах в один клюв? – растерянно констатировал Денис, ничуть не порадовавшись успешности собственной догадки, и попросил птичку: – Отнеси и отрыгни, пожалуйста, письмо дире Иргай. Нам ее совет поскорей нужен. Ирнат карты для путешествия к храму Восьми выдать не смог. Или ты сам нас туда проводить сможешь?
Черно-призрачный ворон мерзко каркнул с совершенно очевидной интонацией отрицания «хрен вам!» и взмыл в воздух. Исчез он прямо над головой Дениса. Хорошо хоть напоследок не испражнился. После себя дивная птица оставила глубокие царапины на крепком кожухе, без труда выдерживавшем в прежние времена остроту соколиных когтей. Но для божественных птичек амуниция точно не предназначалась. Посиди Рат на руке еще минуту-другую, и снова добрался бы до живой плоти. Дэн уважительно цокнул языком, разглядывая царапины.
– Что ты хотел от птицы Ирната? – иронично бросил дядюшка.
– М-да, не колибри и не канарейка, – вынужденно признал Денис под гордый, будто выкормил птичку своей печенкой, смешок вернувшегося в замок Нерпата.
Пока Дэн занимался отправкой срочной корреспонденции и оценкой урона аэродрому, нанесенному почтальоном, повозка с людьми въехала во двор. Колобок выкатился из повозки первым и, радостно лучась, ринулся к дядюшке Ригету. Глазки-то живчика так и бегали вокруг, осматривая, оценивая, сравнивая. Может, он заодно и смету ущерба, нанесенного замку периодом бесхозности, составлял. Не ради собственной поживы, а лишь за дело радея.
Улыбка управляющего несколько поблекла, когда рядом с живым владельцем замка дир Олсоп заприметил бледную тень его отца.
– Восемь с тобой, дир Олсоп, – первым приветствовал побледневшего живчика дядюшка. – Дир Итнат внял нашим просьбам и решил немного задержаться на пути к последнему порогу, чтобы помочь мне и внукам, моим племянникам, освоиться в замке.
Рука дядюшки поочередно указала на Свету и Дениску.
– Восемь с вами, диры! Радость-то какая, род снова возрождается! – осторожно умилился толстяк, не слишком успокоенный причинами задержки дира Итната среди живых. Нет ничего хуже для добросовестного работника, чем пытаться услужить двум господам одновременно. Такое лишь в комедиях ловко получается, а в жизни все одно по макушке получает слуга, и от обоих разом.