После жестокого встречного боя с опасным и тренированным противником – лишь минуты покоя. Нужно было снова долбить ссохшуюся до бетонной крепости землю, устраивая траншеи, огневые точки, блиндажи, извилистые ходы сообщения. Чуть поодаль вырыли одну на всех братскую могилу. Дали ружейный салют.
Его зарыли в шар земной, А был он лишь солдат, Всего, друзья, солдат простой, Без званий и наград. Ему как мавзолей земля – На миллион веков, И Млечные Пути пылят Вокруг него с боков. На рыжих скатах тучи спят, Метелицы метут, Грома тяжелые гремят, Ветра разбег берут. Давным-давно окончен бой… Руками всех друзей Положен парень в шар земной, Как будто в мавзолей…
Припомнил еще не написанные строки поэта Сергея Орлова «попаданец» Виктор Ракитин. Орлов напишет эти строки только в 1944 году. Для фронтовика два года – это целая вечность…
* * *
Лейтенант Ракитин на Мамаевом кургане не остался. По рации пришел приказ передислоцироваться к зданию железнодорожного вокзала Сталинград-1 на помощь солдатам 1-го батальона 42-го Гвардейского стрелкового полка 13-й Гвардейской стрелковой дивизии.
Оперативная обстановка в Сталинграде менялась буквально по часам, если не по минутам. Гитлеровцам мощной контратакой при поддержке штурмовых орудий удалось выбить из вокзала сильно поредевший заградотряд НКВД. Опытные бойцы сражались как обычная строевая часть и из последних сил удерживали этот важный узел обороны. «Но даже храбрейшие из храбрых не могут сражаться выше своих сил», – гласит древнегреческая пословица. Увы, но это так. Горстка израненных смельчаков, у которых оставались последние патроны, не смогла сдержать натиск превосходящих сил гитлеровцев.
Задачу отбить железнодорожный вокзал выполняли как раз гвардейцы первого батальона. В ночной темноте они обошли захваченные немцами «Дома специалистов». А потом по улицам Халтурина и Банковской пошли прямо в центр города. На широкой улице Островского гвардейцы попали под огонь немецкого пулеметного расчета. Позиция у гитлеровцев находилась около универмага на площади Павших Борцов.
Комбат, старший лейтенант Червяков глухо выматерился сквозь зубы. Тут «гансы» из своей чертовой молотилки всех положат! Полуразрушенное пятиэтажное здание универмага на углу улицы Островского выглядело настоящей крепостью. Кроме пулеметчиков, капитально устроившихся на нижнем этаже, в окнах выше стреляли немецкие пехотинцы. Они держали улицу под непрерывным огнем – головы поднять нельзя было. В призрачном сером сумраке на фоне языков пламени на улице можно было разглядеть тела смельчаков, которые попытались подобраться к немецкому пулемету и забросать «фрицев» гранатами…