Первое, что удивило Нину, и из-за чего боевой настрой резко сдал назад, это то, что вторженец оказался девочкой. Она была примерно одного возраста с Ниной, хотя выглядела младше. А дальше с каждым осознанным фактом о незнакомке ярость Нины медленно угасала.
Девочка была лысая, именно поэтому Нина поначалу приняла ее за мальчугана. И лысина эта была вовсе не данью моде или стилю. Лысина была симптомом, Нина это четко ощущала. И чем больше она узнавала незнакомку, тем грустнее ей становилось.
Все тело бедняги подчинялось непроизвольным мышечным сокращениям и судорогам. Изогнутые в коленях ноги и локти, скрюченные кисти, мотающая из стороны в сторону голова. Мышцы на лице так же были подвергнуты спазмам: она хмурилась, щурилась, поджимала губы, уводила рот из стороны в сторону, отчего из уголков губ стекали слюни. Косые глаза навыкате вводили в то замешательство, когда не знаешь, куда смотрит собеседник. Уже давно ничто не могло удивить Нину в этом сумасшедшем месте, но уродства девочки были столь ужасны, что она могла бы сойти за разновидность чьего-нибудь монстра, не будь она живым человеком. Но еще больше она походила на героя картин того ненормального художника, рисовавшего людей в виде разноцветных наборов геометрических фигур. Как его там? Пассо—Кассо? Надо попросить Остапа еще раз принести ту книгу из библиотеки.
Нина неспешно подошла к скамье, словно боялась спугнуть зверька, медленно присела и с любопытством погрузилась в голову мычащей незнакомки. Как всегда, первыми всплыли самые яркие воспоминания: девочка играет в кубики в комнате с подобными ей детьми, она чувствует себя расслаблено, как если бы была дома; мужчина в халате учит ее пользоваться костылями, они жутко натирают ладони; она лежит в белой коробке, где стреляет свет – это ее пятидесятая томография, она хочет ее отпраздновать; доктор показывает родителям черно-белые снимки и мама плачет; мерзкая капельница, из-за нее всегда тошнит; рвота…нескончаемая рвота; множество непонятных слов, чьи значения она уже выучила наизусть, потому что врачи постоянно их повторяют: гемиплегия, диплегия, микроцефалия, дизартрия и несколько раз аномалия, аномалия, аномалия…
– Привет! – девочка вытащила Нину из транса. – Хочешь?
Девочка указала на коробку с разноцветными конфетами.
– Это марципан в шоколаде, очень вкусно!
Девочка слегка заикалась, слова давались ей с трудом, но она даже не подала виду, что смущена своей странной речью. Нина взяла конфету, развернула обертку и откусила. Она никогда в жизни не ела марципан. Да что говорить, она даже слово это впервые услышала. Приторная мякоть конфеты была невероятно вкусной! А какой аромат! Что это? М-м-м…кажется, орешки? Ух, какая вкуснота! Нина с жадностью разжевывала сладость.