Доктор Стернфилд серьезно и мрачно смотрит в камеру. Ее глаза и губы подведены четкими линиями. Ветер треплет ее золотисто-каштановые волосы на фоне серого-серого неба.
Дрожащим голосом она говорит:
– Простите. За всё.
Камера отъезжает на несколько метров и оказывается, что доктор Стернфилд стоит на перилах моста.
Мое сердце или то, что от него осталось, уходит в пятки. Я хочу, чтобы она слезла с этих перил, вернулась к нам, где бы она ни находилась, и создала лекарство для нас.
На соседней кровати Шейн рычит:
– Не делай этого. Не делай этого.
Камера дрожит, и кажется, будто время остановилось. Доктор Стернфилд смотрит в небо, будто ища ответ. Потом она расправляет плечи и кивает.
Я натягиваю одеяло до подбородка, молясь, чтобы она образумилась.
Доктор Стернфилд глубоко вдыхает. Потом, послав нам воздушный поцелуй, она отворачивается и прыгает.
Нет.
Нет.
Нет.
Я наклоняюсь вперед, будто хочу нырнуть в телеэкран следом за ней. Камера следит, как доктор Стернфилд падает в воду далеко внизу, ударяется об нее с беззвучным всплеском и погружается с головой. Некоторое время камера снимает ровную поверхность воды. Потом видео обрывается.
Мы с Шейном поворачиваемся друг к другу. На его лице застыло выражение потрясения.
Снова появляется ведущая.
– Пока наши источники пытаются определить, где находится этот мост, но видео выглядит подлинным. Мы работаем над тем, чтобы выяснить, кто его послал.
Шейн не выдерживает:
– Это полная чушь!
Я прижимаю руки к животу.
– Почему она так поступила? Это же совершенно бессмысленно.
Шейн поднимает пульт, несколько раз переключает каналы, а потом швыряет его на кровать.
– Если она не умерла, я сам убью эту суку.
Я бессмысленно смотрю на телевизор. Смерть Розы убила во мне радость. Смерть доктора Стернфилд убила во мне надежду.
Я окидываю палату взглядом. Джесси лежит пугающе неподвижно. Я бросаюсь к нему и трясу за плечо. Он дышит часто и поверхностно и никак не реагирует, когда я тяну его за руку.
– Проснись!
Шейн вызывает медсестру и надевает маску. Через несколько минут в палату, столпившись вокруг каталки, вбегают еще несколько медиков. Две крепко сложенных женщины перекладывают Джесси на нее и выкатывают из палаты. Вот и все.
И теперь мы остались вдвоем. И больше нет ученого, который мог бы ворваться в комнату и объявить, что найдено противоядие.
Шейн побледнел.
– Черт побери. Это страшно.
Я зажмуриваю глаза, отчаянно пытаясь сдержать слезы. Мне даже семнадцати еще нет. Все не должно так закончиться. Я должна быть дома, с мамой и Сэмми, заниматься обычными делами, работать в бассейне, гулять с Эви, говорить своим близким, как я их люблю. Я не могу умереть, не сказав им об этом.