Я вытираю слезы.
– Может, нам нужно записать прощальные видео, как ты предлагал.
Шейн глубоко вздыхает.
– Хочешь, я уйду в ванную, чтобы тебе не мешать?
Господи, если Шейн начал уважать личные границы, наши часы действительно сочтены.
Я дышу глубоко, пытаясь прогнать панику.
– Я не знаю, что говорить.
Он сидит рядом со мной на кровати. А ведь у меня дома ни разу парень одного со мной возраста не заходил в мою комнату. Когда Шейн берет меня за руку, это успокаивает и вовсе не выглядит, будто он ко мне пристает.
– Расскажи им, как много они для тебя значат. Может, стоит вспомнить о лучших моментах, которые вы провели вместе. И скажи, чего ты желаешь им в будущем.
Это определенно звучит как последние слова. И, черт побери, они действительно могут оказаться последними.
Запинаясь на каждом слове, я выговариваю:
– Я не хочу, чтобы мама и Сэмми видели, как я плачу.
Его голос звучит мягко:
– Тогда нажмешь на паузу, вымоешь лицо и попробуешь снова.
Я киваю.
– Сейчас я выйду, но если захочешь, чтобы я вернулся, только крикни.
Он забирает свой ноутбук и уходит в ванную, а я смотрю на свой, продумывая, что я хочу сказать маме. Я глубоко вздыхаю. А потом еще раз.
Всхлипнув, я нажимаю на кнопку «ЗАПИСЬ». И рассказываю маме, какой виноватой я себя чувствую, и что она – лучшая мама в мире. Я люблю ее за то, что рядом с ней мы с Сэмми чувствуем себя особенными. Несколько раз мне приходится начинать все заново, но в итоге мне удается записать все, что хочу, с начала и до конца.
Потом я записываю видео для Эви. Что бы вы сказали лучшей в мире подруге? Я стараюсь изо всех сил, и из-за этого плачу снова, но не останавливаю запись. Я вспоминаю, как в начале каждого школьного года мы рисовали карту, чтобы как можно чаще встречаться друг с другом на переменах. И каждый раз, когда мы виделись, я испытывала момент спокойствия посреди хаотичного учебного дня. Она всегда была моей опорой. Я заканчиваю видео, напевая «Капитан Кранч, Капитан Кранч, Капитан Кранч».
Если бы выпутаться из всего этого было и правда так просто.
Я сморкаюсь и делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем записать видео для Джека. Оно по большей части о том, что мы могли бы и должны были бы сделать. Когда я заканчиваю видео, меня переполняет ощущение, будто меня обманом лишили чего-то, что толком даже не стало моим.
Остается самое сложное видео. Но что мне сказать Сэмми?
Я нажимаю на кнопку «ЗАПИСЬ» и прочищаю горло. «Привет, приятель. Вот и я оказалась в скучнющей больнице. Придумала послать тебе небольшое видео, просто на случай…» На случай чего? Нет, я не могу этого произнести.