— Так, значит, мне по всему побережью морскому поиск вести?
— А ты думал как? — выцветшие глаза Василия Макаровича насмешливо блеснули, но, увидев горькую складку у губ своего молодого собеседника, пожалел его.
— Ты не очень убивайся. Все же сторож правду тебе сказал. Богдану твою из моря живую вытащили и увезли лекарки. Значит, жива она, а это главное. Никуда она не денется — найдется, — успокаивал его Скаржинский.
— Так что же вы мне ранее не сказали? Сейчас помчусь искать этих лекарок, — вскочил Кондрат.
— Стоп, хлопче, сначала надо знать точно, чтобы не мыкаться зря. Я по этому следу Шоня и Шмоня направил. Они все узнают, разнюхают. Понял?
— Точно направили? — недоверчиво спросил Кондрат.
— Ты уже мне не веришь? Разве я тебе, братец, ворог какой!
— Не то, что не верю. Тут дело серьезное. Ведь о жизни жены моей речь идет.
В тот же вечер Скаржинский получил весть из дома о том, что внезапно заболела жена. Здоровьем Натальи Александровны, ее благополучием он дорожил более собственной жизни. Теперь, когда им обоим было уже за семьдесят, ему казалось, что он любит ее и ценит гораздо сильнее, чем в молодости. Боязнь за самого дорогого в жизни человека всерьез растревожила его. Виктор Петрович приказал конюху оседлать Бурана и хотел немедленно верхом скакать на коне в Трикраты. Но окружающие отговорили его от этого.
— Помилуйте-с, что вы делаете, Виктор Петрович? Разве можно зимой без малого двести верст скакать по степи? Да вы не только себя, но и коня загоните. Нет, это вам никак невозможно-с. А ведь вам Наталью Александровну надо из болезни вызволять. Вам надобно из Одессы доброго лекаря привезти и со всеми лекарствами, какие будут ей пользительны. Как же вы явитесь к больной супруге без врача и без лекарств? — удерживал его исправник.
Последний довод, что он должен вернуться с врачом и лекарствами, оказался убедительным и решающим. Скаржинский приказал заложить свою вместительную утепленную карету для такого путешествия домой с врачом. За обещанный гонорар Скаржинскому удалось уговорить одного из лучших врачей города — доктора Зака и провизора Вербицкого отправиться с ним в Трикраты.
Торопливый отъезд не помешал Виктору Петровичу позаботиться о своем питомце. Он уговорил его оставить при себе Бурана.
— Конь тебе просто необходим, особенно для передвижения по незамощенным улицам города и выезда за его пределы. Без коня тут не обойдешься. Не спорь и оставь Бурана у себя. А если он тебе обузой станет, то сдашь Василию Макаровичу, он мне его в имение сумеет пригнать. — Он молча сунул Кондрату в нагрудный карман конверт с деньгами. Тот пробовал отказаться от денег, но Виктор Петрович покраснел от ярости.